Лукаво улыбаясь, молодой человек положил пистолет на ее крошечную ладонь.
Их глаза встретились, и руки на мгновение соприкоснулись.
— Вы правы, — сказал он. Улыбка его мгновенно исчезла, а глаза затуманились от нахлынувших чувств. — Никогда не знаешь, кого встретишь на дороге.
Кожа Иден в том месте, где только что прикоснулись его пальцы, сладко заныла, и всю ее пронзило желание. Это сладостное и одновременно болезненное чувство было доселе ей неведомо, и Иден не знала, как с этим справиться.
— Как вы оказались на этой дороге? Никак не могу придумать объяснения, — сказала она. — Обычно здесь никого не бывает, за исключением отца, меня и тех, кто приезжает навестить нас.
Он поднял голову, улыбнулся и снова склонился над колесом. Принялся методично отвинчивать болты, удерживающие его.
— Во-первых, разрешите мне напомнить, что меня зовут Закария, но вам позволяется звать меня Зак, — проговорил он. Удалив один болт, он принялся за следующий.
— Во-вторых, разве я обязан отвечать на ваши вопросы, если вы отказываетесь отвечать на мои? Ведь вы до сих пор даже не сказали мне своего имени.
— Если вы уже так много знаете обо мне — я имею в виду, что я дочь смотрителя маяка, — то меня удивляет, что вы не поинтересовались, как меня зовут, — упрямо стояла на своем Иден.
Она обошла фургон, взяла накидку и, опустив пистолет в карман, набросила ее на плечи.
— Будьте уверены, если бы мне было известно, что вы столь очаровательны, я непременно узнал бы ваше имя, — сказал Зак, оглядываясь на нее через плечо. И Иден заметила пляшущие искорки смеха в его глазах. — И обязательно уже навестил бы вас. — Их взгляды на мгновение встретились. — Вы приняли бы меня? Или отправили бы восвояси?
Сердце Иден забилось чуть быстрее. Этому человеку, без сомнения, присущи и ум и обаяние, действие которого она ощутила. Подобную встречу она не смела представить себе даже в своих самых буйных фантазиях.
— Иден, — неожиданно для себя сказала она. — Иден Уитни[1].
Широко раскрыв глаза, Зак уставился на нее.
— Вот как? — сказал он, наконец. — Какое чудное имя! Нет, это судьба! — Он взглянул на нее смеющимися, излучающими лукавство глазами и улыбнулся. — Имя Иден всегда вызывает в моем воображении сладостные видения, — добавил он.
Иден покраснела и опустила глаза. Она уже давно привыкла к тому, что ее имя служит поводом для шуток, но на этот раз растерялась и не находила слов для ответа. В общем-то, она была не робкого десятка и в любой ситуации могла поддержать разговор, но сейчас… Что с ней происходит? В этом человеке есть что-то особенное, от чего она робеет. «Вероятно, она кажется ему бездумной дурнушкой», — с горечью подумала она.
Зак продолжал наблюдать за девушкой, и ее невинность умиляла его. Она, действительно — необыкновенная. Подобных ей он никогда не встречал.
Последнее время ему попадались женщины шумные, взбалмошные и испорченные. Иден же напоминала глоток свежего воздуха.
Он заставил себя вернуться к болтам.
— Ну, так как? — глухо повторил он свой вопрос.
— Что, сэр? — не поняла Иден и посмотрела на него, приподняв бровь.
Она находилась в полуобморочном состоянии и не могла простить себе, что с готовностью назвала свое имя. Что с ней происходит, в который раз спрашивала она себя? Почему этот человек имеет над ней такую власть?
— Вы бы разрешили мне навестить вас? — мягко спросил он, продолжая разглядывать ее из-под полуопущенных ресниц.
Иден растерянно молчала. Она не знала, как себя с ним вести. Ситуация складывалась весьма двусмысленная. Она по-прежнему ничего не знала о незнакомце, разве что как его зовут и еще то, что явно нравится ему.
— Как я могу сказать вам «да»? — прошептала она и, обойдя фургон, вернулась к нему. — Я совершенно вас не знаю, не знаю, где вы живете и что делаете на этой дороге.
Зак управился с последним болтом, и колесо с шумом упало на землю. Он поднялся и, положив все болты в фургон Иден, наконец, обернулся к ней. Достал платок из заднего кармана и начал тщательно вытирать руки.
— Я живу недалеко отсюда, если ехать по этой дороге, — сказал он и, зная, что его сообщение удивит ее, нахмурился. — В нескольких милях от маяка всего лишь неделю назад я достроил свой дом. Уже подготовил поля и надеюсь скоро их засеять. А сейчас направляюсь на аукцион в Чарлстоне, чтобы купить рабов.
Глаза Иден от удивления расширились.
— Вы построили дом недалеко отсюда, и я ни разу не видела, чтобы вы везли туда стройматериалы? Не заметил этого и мой отец, иначе он рассказал бы мне.
— Я перевозил все необходимое днем. Ваш же отец, как смотритель, работает только по ночам, не так ли?
— Да, вы правы. Но если вы делали это днем, то почему этого не видела я?
— Потому что это было весьма непросто.
— Не понимаю, почему?
— Потому что все необходимое для строительства дома я доставлял на корабле.
— На корабле? — еще больше удивилась она. К своему стыду, она почувствовала, что сообщение о том, что он живет рядом, приводит ее в неописуемый восторг. — Тем не менее мы с папой должны были увидеть ваш дом с маяка, — не сдавалась она.
— Это тоже невозможно.
— Почему вы так говорите? С башни маяка мы с папой просматриваем окрестности на много миль вокруг и не видели, чтобы строились какие-либо дома вдоль этой дороги. Люди избегают селиться здесь из-за постоянной опасности наводнения. Наш же дом, построенный на склоне горы, защищен высокой скалой, расположенной вдоль морского берега. Ваш тоже? — поинтересовалась Иден.
Зак убрал платок в задний карман, затем поднял колесо и отнес его в свой фургон.
— Я построил свой дом на склоне горы, на безопасном расстоянии от береговой линии, — спокойно сказал он, затем повернулся и испытующе посмотрел на нее. — Что касается того, что вы ничего до сих пор не заметили… я не нарушал лесной массив и вырубил лишь несколько дубов и других деревьев, расчистив небольшую площадку. Построил дом и двор для рабов. Площадка окружена гигантскими деревьями.
— А как же поля? — спросила Иден и вдруг вспомнила, что некоторое время назад, незадолго до захода солнца, поднялась на башню с отцом. Наполнив лампы маслом, она забавлялась тем, что рассматривала в объектив то океан, то сушу и в какой-то момент заметила площадку без деревьев, но скоро наступила темнота, и она не успела ничего толком рассмотреть. На следующий день она забыла о своем открытии. — Значит вы тот, который?..
Зак посуровел и мягкость, доброта в его глазах сменилась предостережением.
— Тот, который? Что вы имеете в виду? Который — что? — прервал он ее, не дав возможности закончить свой вопрос.
Быстрая смена его настроения испугала Иден. Значит, в его жизни есть страницы, которые он не желает открывать другим? В чем же его тайна? Странно, как ему удалось выстроить дом, а они ничего не заметили. И почему он до сих пор не появлялся в их доме, чтобы познакомиться? Что ни говори, но они — его единственные соседи на много миль вокруг.
И как объяснить его поведение теперь? Разговаривает с ней так, будто она обвиняет его в чем-то недостойном. Может быть, его ум и неподражаемый шарм всего лишь прикрытие, фасад? А за внешней привлекательностью скрывается нечто совершенно противоположное?
— Теперь я смутно припоминаю, — тихо сказала она. — Как-то я заметила с высоты нашей башни, что деревья в одном месте заметно поредели. И вы тот человек, который несет за это ответственность. Вот все, что я собиралась вам сказать. — Стараясь подавить обиду, Иден посмотрела на свое колесо, мирно лежащее в его фургоне.
— Как мне вас понимать? Вы собираетесь забрать мое колесо в Чарлстон и отремонтировать его там?
— А вам эта идея нравится? — спросил Зак, расслабившись. Его глаза вновь улыбались.