Просыпаться было больно и страшно, воспоминания рушились сверху как кирпичная стена, ударяясь об голову и заставляя кривиться от боли. Попыталась пошевелиться, но тут же почувствовала ладонь на своём плече. Отдёрнулась и зашипела, ожидая снова увидеть его, но услышала женский шёпот.
- Тише девочка. Не двигайся. Отдыхай.
С трудом разлепила веки, и увидела нашу домработницу. В комнате пахло мазями и травами, и Раиса Петровна, с одной из баночек в руке беспокойно топталась возле моей кровати.
- Сколько я спала? - Голос казался не моим, охрипший, тихий, словно принадлежал какой-то старухе.
- Ночь, и почти весь день. Я не имею права спрашивать, что случилось, но может я смогу чем-то помочь? - Её голос звучал успокаивающе, но пока я не могла сформулировать свои мысли. Оглянулась в комнате, и на прикроватной тумбе увидела газету. - Он просил тебе передать. - Снова подала голос Раиса Петровна.
Протянула руку, и прикрыла рот ладонью, чтобы не закричать. На первой полосе красовалась фотография пепелища, и название сгоревшего клуба. Того, что принадлежал Игорю. Сил читать статью просто не было. Повернулась к домработнице и задала вопрос, ответ на который я боялась услышать.
- Погибшие есть?
- Нет, Дианочка, слава богу, все живы.
- Мне нужно позвонить.
- Диана, мне запретили давать тебе телефон, но я пожалуй рискну.
Протягивает мне мобильный, а я вырываю его и набираю заученный как мантру номер. Несколько долгих гудков, и его голос в динамике.
- Алло.
А я молчу, не могу говорить, потому что слёзы льются из глаз и душат, не давая даже вздохнуть. На заднем фоне я слышу знакомый голос. Та девушка, что вчера пришла к нему в номер, говорит ему что-то, но Игорь не отвечает. Слышу его шумное дыхание, слышу как он куда-то идёт, затем звук открытия машины.
- Диана, это ты?
Набираю воздух в лёгкие, чтобы ответить, но меня оглушает самый чудовищный звук, из всех, что я слышала. Взрыв. Я не успела, не смогла предупредить его. Непонятный шум в трубке, а затем оператор металлическим голосом сообщает мне, что абонент более недоступен.
Глава 13. Игорь.
Я смотрел на останки своего клуба, и самым удивительным было то, что не чувствовал жалости. Словно с плеч свалился груз, и стало легче дышать. Единственное, что мешало радоваться, это тот факт, что пожар произошёл не просто так. Клуб подожгли. А на телефон пришло одно единственное смс. "Если ты не уедешь, сгоришь следующим". Не было даже сомнений в том, чьих это рук дело. Таинственный жених Дианы. Только ему интересен мой отъезд из города. И судя по всему он готов пойти на большее, лишь бы избавиться от меня. Раз за разом набирал её номер, но каждый раз слушал лишь автоответчик. Постепенно закрадывалось мерзкое чувство опасности, страх, за маленькую рыжую девочку, что так прочно засела в моих мозгах. Она не выходила из головы, ни на секунду, даже сейчас, когда стоял на обугленных кусках своего детища, мне было абсолютно всё равно. Ни одна женщина ещё не вызывала во мне столько эмоций. Не просто трахнуть, а забрать, сделать своей, заклеймить её собой, чтобы никогда больше не посмотрела в другую сторону. И мысли о том, что это всё неправильно, что я старше её почти на пол жизни, отошли на задний план. Потерялись за диким желанием прижать её к себе, привязать любыми путами и не отпускать.
Остановился возле её дома. Столько воспоминаний связано с этим особняком. Снова и снова возвращался в ту ночь, когда впервые увидел её. Маленькую, хрупкую, потерянную, но с такими взрослыми глазами, словно в теле ребёнка уже давно взрослая женщина. Иногда потери заставляют нас взрослеть раньше. Когда живы родители, каждый из нас ребёнок, даже в сорок, пятьдесят лет. Но когда их нет... Вспомнить хотя бы Оксану. Она потеряла их примерно в том, же возрасте, что и Диана. И когда наступали моменты, в которые приходилось принимать серьёзные решения, я поражался, откуда в этой нежной, хрупкой девушке, столько сил, способных преломить горы. Выдержать столько потерь, пройти через это и не лишиться рассудка, а потом коротким нежным словом ставить на колени Шумилова. Человека, для которого закон, это лишь его собственное слово. Так же и Диана в ту ночь, одним коротким обещанием, поставила меня в тупик. Взрослый мужчина чувствовал себя размазанным, на коленях перед маленькой девочкой, что с таким азартом и верой давала обещание. Я не думал о нём все эти годы, пытался склеить свою разбитую жизнь и лишь в редкие моменты вспоминал то обещание. А в глубине души надеялся, что она не растеряет этот азарт, и однажды сделает счастливым своего мужчину. Не меня. Теперь же всё иначе, от одной лишь мысли, что она может подарить своё тело и душу, тому, другому, разрывало на клочья. Хотелось грызть зубами прутья забора, за которым она скрывалась. Но пробиться к Туманским оказалось не так просто. Я не смог прорвать десяток охраны, а впоследствии получил ещё одно смс. "Выбор сделан". Да плевать я на тебя хотел, чёртов мудак. Оставался лишь один вариант, как выдрать оттуда Диану. Соболев, можно заплатить, надавить, выйти через своих людей. А возможно он просто сработает на принципы.
Я ошибся. Не помогло ничего, мент чётко стоял на своём. Нарушать покой частных лиц он не собирался. А я прибегнул к самому последнему варианту. Война, значит война. Достал телефон, и набрал номер начальника своей охраны.
- Андрей. Ты мне нужен. Ты и пять лучших ребят. Первым рейсом в Сочи.
- Понял босс. Сообщу о вылете.
В этом человеке я не сомневался. Переждать сутки и сравнять с землёй Туманского и его дом. С девочкой разберусь потом, вдолблю ей уже в голову, что смогу защитить. Заберу в Москву и дам ей свободу. Нет, блять, какая на хрен свобода. Не дам, не смогу, я заставлю её выполнить своё обещание. Чего бы это не стоило.
После разговора с Соболевым, возле участка меня ждала Вика. Что-то говорила о следствии по делу клуба, о том, кого стоит подозревать, но на всё это было плевать. Вот только ей об этом знать не обязательно. На звонок ответил почти сразу. Незнакомый номер, а в трубку лишь прерывистое дыхание. Одно было ясно точно, человек на том конце напуган. И я был почти уверен в том, кто это.
- Диана? Это ты?
А дальше всё как в замедленной съёмке. Машину разблокировал издалека, и за счёт того, что отвечал на звонок, не успел подойти ближе. В отличие от Вики. Взрыв отбросил на асфальт. Первую минуту оглушило настолько, что в глазах расплывалось, а руки не хотели шевелиться. Поднялся, и на ватных ногах шёл к Вике. Неестественная поза, рука заломлена, а голова в крови. Только бы она дышала. Слышу, как люди вызывают скорую, и преодолеваю последние несколько шагов. Опускаюсь на колени и приподнимаю её голову, чувствуя, как по руке струится кровь.
- Вика! Вика! Ты слышишь меня? - А сам склоняюсь ещё ближе, чтобы услышать хоть что-то. Дыхание, или стук сердца, не важно, лишь бы понять, что она жива.
*****
Дыхание было слишком слабым, а кровь продолжала сочиться из раны. Приподнял голову, кричал ей что-то. Чтобы не смела умирать, чтобы не отключалась. Понимал, что всё это бесполезно, но не мог остановиться. Где-то вдалеке слышал звук скорой и молил бога, чтобы они успели. Нас забрали быстро, погрузили в машину и повезли в ближайшую больницу.
Операция шла мучительно долго, а я всё это время разрывался мыслями между Викой и Дианой. Зачем я впутал Вику в свою жизнь, сейчас не время быть на моей стороне, это опасно. Но она с упорством самоубийцы продолжала быть рядом, а я ничего не мог дать взамен. Даже надежды. Лишь бы она осталась жива, а дальше я вычеркну себя из её жизни. Так будет лучше.
Продолжал дозваниваться до Дианы, но её телефон всё ещё был недоступен. Уже под утро мне сообщили, что операция прошла успешно и я могу поехать домой. Но в отель не хотелось. Долго гулял по набережной, думал. Что бы я сейчас не делал, каждый раз это приводило к всё более худшим последствиям. Каждая наша встреча с Дианой приносила боль, всем кроме меня. Я каждый раз умудрялся выходить сухим из воды. Нужно было забирать её насовсем, и убирать в сторону эту тварь, что чуть не забрала жизнь Вики. Но что я могу дать ей? И что она хочет от меня? Какое бы сильное желание я не испытывал, я уверен, она хочет совсем другого. Маленькая девочка, выдумавшая сказку про принца. Это не про меня. Я настолько цинично стал относиться к этой жизни, что не уверен, смогу ли ей дать то, чего она хочет. Вот только всё равно отпускать её не хотел. Эгоистично желал её, словно диковинный цветок. Срезать и поставить у себя в вазу, лишь бы был моим, не думая о последствиях. Где-то в глубине сознания чувствовал, что она мне нужна, а зачем - не знал.