― Тот ужас, который мы пережили с вашей внучкой у похитителей, ни на йоту не сравниться вот с этим… ― махнув в нашу с дочкой сторону, ― гневно ответила Габи.
Моя мать слушала её гневные речи, поджав губы.
Подойдя ко мне, присела на корточки и ощутимо так щёлкнула по носу.
Я недовольно рыкнул…
― Не ворчи… я тебя не боюсь волчара… ― ответила, проводя рукой по холке, ― Милашка…
Я фыркнул в ответ и мгновенно вернув человеческий облик, сгрёб Габи и Лотту в свои объятья.
― Пап, задушишь… ― пискнула Лотта
― Прости, зайчонок, забылся… ― ответил, чуть ослабляя объятья.
Услышал недовольное цоканье языком моей матери и наигранно удивлённый голос отца:
― Дорогая, ты чем-то не довольна?!
― Поехали, Алан… нянька у него уже есть. Мы здесь лишние.
― Мы с самого начала были здесь лишними, ― проворчал отец, выходя за порог.
― Лотта… ― позвал брат мою дочь, ― давай-ка съездим за тортиком, отпразднуем возвращение твоего папы.
Дочь, выкрутившись из кольца моих рук подошла к брату.
― Вы тут воркуйте, а мы за тортом, ― но на пороге обернувшись, добавил:
― Раз уж начал раскрывать все тайны, так делай это до конца.
Дверь за ним закрылась. А с улицы донеслись звуки заводимого двигателя двух машин.
глава 28
Проснувшись утром, всё ещё свеж был в памяти вчерашний день. Думаю, ещё долго буду вспоминать то чувство жуткого беспокойства подходя к палате Саймона. Моя нерешительность в совокупности с почти паническим страхом увидеть совершенно не то на что изначально рассчитывала, давили на мою нервную систему.
Поэтому лёгкий толчок в спину от Эрни, стал переломным моментом для меня. Шагнув в палату, вздохнула с облегчением, заметив Саймона, сидящего на больничном кресле у окна с книгой в руке.
Он, оторвавшись от чтения, улыбнулся мне, застывшей в нерешительности у двери его палаты. Отложив книгу на подоконник, направился в мою сторону со словами:
― Привет, солнышко. Как же давно мы не виделись.
Кинулась в объятья любимого мужчины, шмыгая носом.
― Ну, милая, не надо разводить сырость в палате, ― произнёс легонько, приподнимая моё лицо для поцелуя.
― Ты почему трубку не брал? ― допытывалась, прижимаясь к Саймону, ― ты знаешь, как я волновалась.
― Прости, родная, но мой телефон, покоиться сейчас где-то на дне озера. Вот завтра меня выпишут, и мы пойдём с тобой покупать мне новый телефон, договорились?
― Конечно…
― Так, вы тут воркуйте, а я пойду племяшку из школы заберу, ― выдал Эрни.
Мы остались вдвоём в его почему-то одноместной палате.
― Как ты? ― интересуюсь, присаживаясь рядом с ним на кровать.
― Нормально, завтра уже выпишут.
― Это же замечательно…
― Нет, замечательно, то, что ты рядом, когда больше всего нужна мне, ― констатировал Сай, прижимая меня к своему боку.
Спустя какое-то время в палату вошли Эрни с Лоттой. Девочка тут же побежала к отцу. Перекинувшись с ним парой фраз, всё-таки заметила и моё присутствие.
― Ой, Габи, ты вернулась? На совсем?
― Нет, Лотта… всего лишь на зимние праздники.
― Так, девчата, потом наговоритесь. Поехали закину вас домой, а потом заеду в отдел, ― вклинился Эрни в наш с Лоттой диалог. Видимо он и правда спешил.
Коснувшись губ своего любимого, почти невесомым поцелуем покинула палату следом за Лоттой, подарив ему на прощание свою счастливую улыбку.
Это было вчера, а сегодня Саймона выписывают и мне стоит поторопиться и привести себя в надлежащий вид. С этим заданием справилась быстро. Войдя в кухню, едва не назвала Эрни Саймоном. Вовремя вспомнив, что последний всё ещё в больнице. После завтрака все втроём отправились в больницу к Саймону.
Как только мы с Лоттой вошли в палату, Сай сгрёб нас обеих в свои объятья. Заметила, как он, поднимая дочь, слегка скривился от боли. Видимо, пулевое ранение всё ещё беспокоит его. Ещё бы было иначе прошло всего-то несколько дней.