Люди, наблюдавшие с «Красной Звезды» за Лаллу, облегченно вздохнули, когда увидели, что он и его хозяин в безопасности.
Через несколько минут пришел в себя и Мак-Лин..
— Ну, они теперь найдут, к чему привязать канат. Готовьте спасательную люльку! — скомандовал капитан.
Вскоре все было готово, и один за другим все кроме капитана и механика стали переправляться на берег. Но с каждым разом канат все больше и больше ослабевал, и переправлявшиеся последними уже не раз глотали соленую воду. Когда переправлялся механик, то на полдороге вдруг раздался треск, судно сразу осело, канат ослабел еще больше, и механик исчез под водой.
— Тяните же, черти, тяните, тяните канат! — кричал Фразер.
Все тянули что было силы, но люлька долго не появлялась, а когда появилась — механик был уже без сознания и не мог помочь ничем. А канат запутался и зацепился за какой-то камень. До берега оставалось еще шагов пятьдесят.
— Лаллу, — крикнул Мак-Лин, — принеси его сюда!
Оранг немного помялся, поворчал, но потом бросился в воду, поплыл к люльке, перегрыз канат, как нитку, и со следующей же волной вернулся обратно, волоча с собой беспомощное тело механика.
— А где же капитан?
Капитан еле держался на самой верхушке фок-мачты, которая каждую минуту могла обрушиться.
Немедленно спасшиеся стали снова натягивать канат, но он оказался порванным и с другого конца.
— Мак-Лин, единственное средство спасти капитана — добраться к нему по канату, — заявил Фразер. — Я не могу из-за проклятой руки. Где ваш рыжий друг?
Обезьяну едва нашли. Лаллу сидел, склонив голову на колени, облокотившись спиной о дерево. Он совершенно выбился из сил. Слишком много испытаний выпало на его долю в один день. Обезьяна значительно сильнее человека, но зато менее вынослива, чем он, и ей не приходится в обычное время переносить долгое напряжение.
— Лаллу устал, он не может больше плыть, — сказал, взглянув на него, Мак-Лин.
Но его стали умолять. Ведь капитан погибнет, если Мак-Лин не пошлет Лаллу. Мак-Лин в конце концов сдался и подошел к Лаллу.
Когда Мак-Лин его окликнул, Лаллу только умоляюще посмотрел на своего хозяина.
Но Мак-Лин настаивал. Лаллу встал, держась за ствол дерева.
Лаллу сидел, склонив голову на колени, облокотившись спиной о дерево…
— Лаллу, вон капитан Рэльтон — принеси его.
И Мак-Лин показал на мачту и на канат.
Лаллу понял, но застонал и снова с мольбой в глазах посмотрел на хозяина.
Лаллу повиновался. Ему надели пояс, к поясу прикрепили веревку, и он снова поплыл, медленно двигаясь вдоль каната, к судну, опускавшемуся с каждой минутой все глубже и глубже. Лаллу благополучно добрался до капитана, обхватил его одной рукой и поплыл обратно к берегу, держась остальными тремя оконечностями за канат. Но не добрался он еще и до середины пути, как судно заскрипело и окончательно опустилось в воду. Канат упал в воду, и Лаллу вместе с капитаном исчезли в волнах.
— Лаллу, Лаллу, где ты?! — кричал Мак-Лин. — Тяните за канат от пояса! — и он хотел сам броситься в море.
Его с трудом остановили. Веревку легко вытащили на берег — она оборвалась. Но вот в пятидесяти шагах от суши, немного дальше вверх по берегу вынырнула рыжая голова обезьяны. Видно было, как она отчаянно боролась с волнами, но силы оставляли ее. Тут нельзя было больше удержать ни Мак-Лина, ни Фразера. Несмотря на сильную боль в руке, Фразер кинулся вместе с Мак-Лином в воду навстречу Лаллу, который судорожно прижимал к себе капитана.
Волна повалила Фразера, но он, стиснув зубы, поднялся и в одно время с Мак-Лином добрался до Лаллу. Фразер схватил Лаллу за пояс своей здоровой рукой, а Мак-Лин взял капитана, и оба благополучно добрались до берега.
Все были измучены и обессилены. Дальше итти никуда не хотелось, и все, благо было тепло, растянулись тут же, на берегу, и крепко заснули.
Их разбудили голоса. Из дома одного голландского плантатора, расположенного на горе, в нескольких милях от берега, заметили утром кораблекрушение и поспешили на помощь.
На носилках перенесли в дом наиболее пострадавших, в том числе и Лаллу. Вряд ли когда-нибудь с какой-либо обезьяной обращались так внимательно, как с Лаллу: матросы несли его на носилках, так как он не в состоянии был от слабости двигаться сам, и, принеся в поселок, положили в постель.
Лаллу спал мертвым сном.
Вечером за обедом Фразер обратился к Мак-Лину со словами: