Льевелин повиновался. Последовало короткое молчание: будущие супруги мерили друг друга взглядами.
– Как мы понимаем, ваше высочество и прежде бывали в Аскалоне, – заговорила Сабран.
– Да, ваше величество, при бракосочетании ваших родителей. Мне тогда было всего два года, но моя мать, которая тоже была там, часто рассказывала, как прекрасна была в тот день королева Розариан и как все молились о скором рождении дочери, столь же нежной и стойкой, как она. Такой вы и стали. Известие о том, как вы усмирили правое крыло Безымянного, лишь подтверждает все, что я знал о вашей силе.
Сабран не улыбнулась, но глаза у нее сияли.
– Мы ожидали встречи с вашими благородными сестрами.
– Они скоро будут здесь, ваше величество. Княжна Эрмуна нездорова, и сестры не хотели ее оставлять.
– Об этом мы сожалеем. – Сабран вновь протянула руку, на сей раз посланнику. – Добро пожаловать, Оскард.
– Королева. – Посланник склонился, чтобы поцеловать ее кольцо. – Осмелюсь представить мою мать, даму Алейдин утт Зидюр, вдовствующую герцогиню Зидюра.
Вдовствующая герцогиня присела в реверансе:
– Ваше величество. – Она производила впечатление, эта женщина с роскошными медными волосами и прикрытыми тяжелыми веками глазами. Оливковую кожу ее лица прорезали «вороньи лапки» морщин. – Какая честь!
– Добро пожаловать в Аскалон, ваша милость. И вам, – обратилась Сабран к кому-то, стоявшему за спиной герцогини, – ваше превосходительство.
Когда Льевелин отступил в сторону, Эда едва не задохнулась. Посланник, стоявший за спинами Зидюров, блистал золотым головным убором и расшитым атласным плащом, крашенным сочной синевой живокости. За ним выстроились делегации Эрсира и Лазии.
– Королева! – склонился перед ней Кассар ак-Испад. Многие обернулись взглянуть на этого огромного, как гора, человека с чалмой на голове и пышной черной бородой. – Как давно я здесь не был.
Он здесь!
Вернулся, спустя столько лет.
– Давно, – согласилась Сабран. – Мы уже думали, что его высочайшее величество не пришлет своих представителей.
– Мой повелитель не мог так оскорбить ваше величество. Король Джантар посылает свои поздравления с помолвкой, как и верховная правительница Кагудо, чьи посланцы повстречались с нами в Гнездовье.
Кагудо, правительница Лазии, принадлежала к старейшему в изведанном мире королевскому роду. Она по прямой линии происходила от Селину Верного Слову, то есть была в кровном родстве с Матерью. Эда никогда с ней не встречалась, но правительница часто писала настоятельнице.
– Нам посчастливилось, – продолжал Кассар. – Князь Обрехт причалил, когда мы сходили на берег, и оставшуюся часть пути я мог наслаждаться его обществом.
– Мы надеемся наслаждаться обществом князя Обрехта в обозримом будущем, – сказала Сабран.
Кое-кто из фрейлин захихикал, прикрываясь веерами. Льевелин снова улыбнулся.
Слушая дальнейшие любезности, Сабран не сводила глаз со своего нареченного, а тот – с нее. Кассар нашел глазами Эду и незаметно кивнул ей, прежде чем отвести взгляд.
В заключение приема Сабран пригласила гостей на поле полюбоваться турниром на копьях. Соперники должны были состязаться на глазах тысячи горожан. Те, вне себя от восторга при виде королевы, провозглашали хвалу победительнице высшего западника. В их глазах она была новым воплощением Глориан Защитницы.
– Привет Сабран Горделивой! – восклицали они. – Да здравствует дом Беретнет!
Восторженный шум усилился, когда Льевелин занял место рядом с ней в королевской ложе.
– Защити нас, королева!
– Королева, твоя отвага вдохновляет нас!
Эда нашла себе место на скамьях под навесом, рядом с другими придворными дамами, и не спускала глаз с толпы, высматривая, не мелькнут ли в рядах арбалет или пистолет. Сиден почти угас, однако при ней оставались ножи, готовые сразить убийц.
Кассар сидел с краю королевской ложи. Ждал, когда Сабран найдет время переговорить с ним.
– Святой, я думала, этим церемониям не будет конца!
Маргрет приняла у пажа бокал клубничного вина. Между тем начались поединки. Двое странствующих рыцарей опустили забрала.
– Кажется мне, Сабран пришелся по душе Рыжий князь. Она постаралась скрыть, но, по-моему, была сражена.
– А уж Льевелин – без сомнения, – рассеянно добавила Эда.
Комб присутствовал в королевской ложе. Эда сверлила его взглядом, силясь понять, смотрит он на Сабран как на свою королеву или как на пешку в игре.
Маргрет проследила за ее взглядом.
– Знаю, – тихо сказала она. – Убийство сошло ему с рук. – Она пригубила вино. – И его прихвостней я не выношу. Подстрекатели!