Поэтому работники низшей ступени многоуровневой иерархии обслуги чувствовали себя здесь вполне в безопасности. Во дворике на перевернутых жестяных ящиках, освещенные розовым отсветом заката, сидели два лучника-охранника, трое охотников-официантов и парень в джинсах и потрепанном свитере. Две литровых бутылки вина, принесенные парнем в джинсах, и свежий горный воздух делали потихоньку свое дело.
— А я узнал ее, когда ты мне их показывал, — говорил парень в джинсах одному из охотников. — Узнал. Вырядилась она черт знает во что, но узнал… Шлюха… Ты пр-пред-ставляешь?… Нам под венец завтра… нет… ч-чрез… две, а… ну скоро, в общем… А она… шлюха…
— Да, — вздыхал один из лучников, — бабы все шлюхи. Я потому и не женился. Вот так вот женишься, а потом будешь, что тот на стенке в столовой… большой такой… с рогами… лось… И ты не женись…
— А я и не буду. Что я, дурак? Я не дурак. Только вот вытащу ее из вашего борделя и… выпорю… как… дуру…
— Брось ты, найдешь другую. Которая… не шлюха…
Парень рассмеялся:
— Да где ж ты такую найдешь? Вот чудак.
— А мой брат, — старший, воспитал свою. Сначала та тоже — и налево, и направо… А потом… Только что честь не отдает…
— Да честь-то она давно отдала, — компания расхохоталась.
— А ты пр-редставляешь, — продолжал парень, — когда мы, ну… это… в первый раз… Я-то думал… А она? Знаешь, что она меня спросила? Как ты относишься к непр… нер… нетр-радиционному сексу? Как я к нему отношусь? Можешь ли ты, говорит, это сделать в позе лотоса?
Опять раздался смех.
— Ну а ты?
— А я это… могу сделать в любой позе. Только… пр-редпочитаю… секс тр-радиционный…
— А я по-всякому люблю. Только в позе лотоса не пробовал.
— Слушайте, мужики, — продолжал парень в джинсах, — вы мне вот что скажите… Где бы мне одежду достать?… Ну ты представляешь, подхожу я к ней в твоем костюме… Она на меня ноль внимания — слуга — подай-принеси. А я ей: здравствуй, цыпочка! Она — в обморок. Как?
— Классно. Одежду достанем. Только перед Мадам не светись. А то полетим… в дальние края…
— Да не… Что я, не понимаю? Уж я ей тогда… ох, будет на цыпочках ходить и… носки стирать.
А то, представляешь, говорит, носки я твои стирать не буду… Будем каждый раз новые покупать. Миллионерша хренова. А зачем жена, если носки не стирает?
— Ты ее круче, круче держи. А то бабе волю дай…
На следующий день Робер Понже, облачившись в костюм охранника, мог относительно свободно расхаживать по замку и без проблем наблюдать за объектом.
Они пешком поднимались в гору, и Дюбуа держал се за руку как маленькую девочку, то и дело заботливо спрашивая, не трудно ли ей идти. Она счастливо и радостно мотала головой. Ей нравилась эта игра, пусть бы она и закончилась потом разочарованием. Почему она должна думать об этом заранее? — Сейчас ей было очень хорошо рядом с этим человеком.
Они, наконец, поднялись и подошли к воротам. Но Жан не стал звонить в звонок — блестящий и вполне современный, с переговорным устройством под ним — а потащил Жаклин в сторону вдоль стены.
— Я хочу показать вам один секрет. На случай, если вы захотите проникнуть в замок незамеченной.
Жаклин остановилась от удивления.
— Но я не собираюсь проникать в замок незамеченной. С какой стати?
— Ну может быть, вы захотите прийти слишком рано или, наоборот, слишком поздно. Тогда ворота ни за что не откроют — у нас здесь есть определенные правила.
Отчего же… я готова соблюдать правила…
— Пойдемте… Неужели вам не интересно? Или вы боитесь, что я вас сейчас затащу куда-нибудь в кусты?
— И этого боюсь, — призналась Жаклин, — но мне интересно. Пойдемте.
Они прошли, вдоль стены и ступили на узенькую тропинку, заканчивающуюся крутым спуском.
— Будьте осторожны, — сказал Дюбуа. — У вас голова не кружится на высоте?
— Нет, — ответила Жаклин севшим голосом. Ей стало как-то не по себе.
— Ну, правильно. Вы любите открытые пространства. Я помню. А все-таки вы боитесь. Нет?
— Да. Вы всегда так развлекаетесь с… пациентами?
— Иначе скучно, — просто ответил Дюбуа. — А этим лазом я сам часто пользуюсь. Когда не хочу навлечь гнев Мадам на свою голову.
С этой стороны стены замка не выглядели ухоженными. Камни кое-где рассыпались, а в одном месте и вовсе была дыра, правда, загороженная досками.