- Ладно, договорились, - я подошла к входной двери.
- Марго?
- Да?
- Ты шубу сняла? На улице тридцать градусов.
Ах, да, я с сожалением бросила прощальный взгляд в зеркало в прихожей. Наверно, я всё-таки больна. Мне казалось, что как только я сниму шубу, она снова исчезнет.
- Сейчас сниму.
- Маргош, слушай, а ты хорошо там всё посмотрела? Может, где-нибудь там деньги наши лежат?
- Нет, я ... я... - Мне стыдно было признаться, что, найдя свой мех, я совершенно забыла обо всём. А ведь в числе украденных вещей были кольца, которые носила ещё моя бабушка. - Я сейчас посмотрю.
- Не надо, лучше уходи. Я боюсь за тебя. Вдруг он вернётся. Какая же ты у меня всё-таки сумасшедшая. - Игорь повесил трубку, а я, засунув шубу в сумку, бросилась к ящикам видавшего виды поцарапанного стола. Всё-таки, надо посмотреть. Но ни денег, ни колец мной обнаружено не было. Уже подходя к двери, я вспомнила о том, что оставила отпечатки пальцев и, вернувшись, быстро протёрла ручки шкафа и ящиков носовым платком.
В ожидании Игоря я сидела на остановке, чувствуя себя настоящим детективом. Я нашла свою шубу и вычислила преступника. А следователь-то был прав. Завтра я позвоню ему и заявлю на Дубравного. Хвала моей женской интуиции. Внезапно передо мной возникло счастливое лицо Насти. Как же я забыла о ней! Девочка-то как расстроится. Но уж лучше узнать правду о своём женихе и вовремя разойтись, чем выйти замуж за вора. Ещё благодарна мне будет! Ну надо же, каков негодяй! Впрочем, я даже знаю, откуда Дубравный узнал о шубе, вспомнила я разговор моей дочери с Настей. А следователь то был прав: "кто-то кому-то похвастался..."
На следующий же день мы вызвали Дубравного в нашу уютную кафешку рядом с домом. Игорь уговорил меня до разговора со злополучным преступником не сообщать в милицию.
Дубравный выглядел не важно: под глазами синяки, одежда мятая. Оказывается, он ещё не был дома и не обнаружил отсутствие ключей, поэтому был немного удивлён моему звонку. Ему и в голову не пришло, что я могла успеть побывать в его квартире.
Я положила ключи на стол.
- Вот, твои ключи! Шубу я забрала.
Дубравный съёжился на стуле и исподлобья глянул на меня. В маленьких сощуренных глазках была ненависть и страх. Впрочем, он быстро сориентировался.
- Да как вы смели?! Это проникновение в частную собственность.
- А как насчёт твоего проникновения? - взорвался Игорь. - Я прямо сейчас следователю позвоню, и с ним будешь разбираться.
Молодёжь, как замечал мой муж, не умеет держать оборону. Серёга задрожал. Вытащил сигарету из пачки, закурил. Руки мелко-мелко тряслись. Одним щелчком Игорь выбил сигарету у него изо рта.
- Курить здесь никто не разрешал. Мы, к твоему сведению, не курим. Подними сигарету и затуши, чего сидишь?
Серёга сполз со стула на пол, взял двумя пальцами сигарету с пола, поднимаясь, стукнулся головой об стол. Жалостливо посмотрел на Игоря, потом на меня.
- Пожалуйста, не надо никуда звонить. Они же меня посадят. Я боюсь, я жить хочу. Я всё верну.
- Неужели?! - голос Игоря звучал скептически. - А кто тут у нас свадьбу оплачивал, кольца покупал. Выгодное дело ему подвернулось!
- Да я не хотел жениться! Это всё Настька. Достала меня с этой свадьбой. Мне она на хрен не нужна, эта свадьба. Да и...
- А ну-ка рот закрой! - не выдержала я. - Думаю, им тоже в семье такой урод, как ты не нужен! Так что давай, лучше думай, как деньги будешь возвращать?!
- Ну, машину продам, банкет отменю, - начал подсчитывать Серёга. - Ну, а драгоценности... - он жалостливо посмотрел на меня. - Я их скупщику отнёс. Не знаю, как теперь быть. Но я постараюсь вернуть. Работать буду. Пожалуйста, не заявляйте. - К моему удивлению, он сполз на пол и припал к моим ногам.
Официант удивлённо замер в отдалении с нашим заказом.
- Встань! - не выдержала я и посмотрела на Игоря. В его глазах было такое презрение, что слова замерли у меня в горле. - Я ... это, выйду, подумаю.
В туалете я смотрела на себя в зеркало. Ну что, следователь, поймала преступника? И каково это: вердикт выносить?! И что ты теперь делать собираешься?
Пока я размышляла, подкрашивая губы, в сумке зазвонил телефон. Я схватила трубку, не глядя на определитель.