Тимур, паренек невысокого роста и тщедушного телосложения со смешной челочкой-хохолком, похожий на волнистого попугайчика, засунув руки в карманы, шагал по коридору.
- Здорово! - выступил навстречу Тополев.
- Привет! - Тимур вытащил один наушник из уха.
- Ты это... - Вадик кашлянул, посмотрел на Леху, ища поддержки, но тот молчал видимо, пребывая в бесконечности. - Ты на все лекции ходил. Может, одолжишь тетрадку в ночь перед экзаменом, а?
- Да, пожалуйста, - Тимур загадочно улыбнулся. - Только вы там ничего не поймете.
- Ты чо нас за дураков держишь? - насупился Вадим, сжимая кулаки и нависая над низеньким сокурсником.
Тимур пожал плечами и достал из сумки тетрадь.
- Сам смотри.
Вадим открыл тетрадь и присвистнул: страницы пестрили формулами без пояснений.
- А где это... ну теория?
- В голове.
- А-а-а, - озадаченно промычал Вадим, но быстро нашелся. - Слушай, а давай ты нам эти пределы с интегралами объяснишь, а мы тебе пивка нальем.
Тимур легко согласился, но предупредил, что пива не пьет. И, вообще, не пьет.
В ожидании Тимура парни выпили по банке "Туборга" для усиления интеллекта и удобно устроились в креслах с сигаретами в руках, посматривая на часы.
- Ну, где этот ботан? - проворчал Алексей. - Если он не придет - нам каюк.
- Придет, куда денется. Для него это повод влиться в нашу компанию.
- Думаешь, мы ему нужны? Он какой-то странный: бабами не интересуется, не пьет, не курит. На переменах музыку слушает. Классическую, между прочим.
Тимур появился ровно в восемь. После рукопожатий в комнате повисла неловкая пауза.
- Держи, друг! - Туполев протянул ему золотистую банку "Туборг".
- Я не пью спиртного.
- Пиво не относится к спиртным напиткам, - убедительно изрек Тополев. - Давай, не выпендривайся. Ты же не девчонка, чтобы тебя уговаривать.
- Ладно, - Тимур открыл банку, сделал несколько глотков: приятная слабость распространилась по телу, он заметил, что стал лучше чувствовать. Более того, четко улавливал эмоции парней: он им неинтересен, его личность вызывает раздражение, но он им нужен. Тимур, конечно, об этом догадывался.
- Ну что, Тимка, - развязно спросил окосевший от второй банки Алексей, - так ли ты умен, чтобы объяснить мне эти чертовы пределы, а?
- А мне проколотую окрестность? - поддержал его Тополев, закидывая ноги в кроссовках на низенький журнальный столик, где рядом с пепельницей сиротливо примостилось блюдечко с фисташками.
Тима не умел выражать свои чувства и почти никогда за исключением экзаменов не отстаивал свое мнение. Но сейчас спиртное сыграло с ним плохую шутку: в голове мелькнула шальная мыслишка.
Молодой человек бросил пустую банку на пол и пружинисто вскочил с кресла. Ему показалось, что его плечи расправились, и он вырос. Что-то случилось со зрением, он стал лучше видеть. Он убрал очки в карман и с улыбкой оглядел расслабленных парней.
- Вы хотите, чтобы я объяснил вам мат. ан? - И, не дожидаясь ответа, спросил. - А готовы ли вы поучаствовать в эксперименте?
- Если это поможет нам впихнуть дурацкие формулы в башку, то валяй, - милостиво согласился Леша, ниже опускаясь в кресле и отставляя недопитую банку в сторону: какие-то еле уловимые изменения во внешности этого щупленького паренька его насторожили.
- О кей, - Тимур усмехнулся. - Вы любите музыку?
- Чувак, ты ближе к делу. Я не девушка, которую надо уложить после первого свидания, - усмехнулся Тополь. - Если ты сейчас мне поможешь, я в ответ, - он подмигнул Вадиму, - обязуюсь обучить тебя этому искусству.
Тимур пропустил мимо ушей последнюю реплику и, скрестив руки на груди, застыл перед парнями в излюбленной позе профессора Канта. Ему показалось или парни насторожились?
- Наверно, я удивлю вас, если скажу, что математика - это музыка. Кто-нибудь из вас в музыкальной школе учился? - Студенты отрицательно помотали головами. - Я так и думал. Попытаюсь объяснить. Математика, которую проходят в школе, подобна простым детским мелодиям, высшая математика - это классика. Каждая формула - набор звуков определенной частоты, исполненных в заданном ритме, их не нужно запоминать, их надо услышать.
- Ну, ты загнул. И какая же музыка - предел бесконечности? - спросил Алексей
- Ничто лучше не выражает бесконечность, как клавир Баха, - Тимур оглянулся и увидел притулившееся к стенке забытое пианино, которое, судя по белым следам, оставшимся от стаканов, давно не использовалось по назначению. - Сейчас попробую изобразить, - молодой человек подвинул табурет и начал играть. Глубокие аккорды, музыка, льющаяся через край, замирающая и рождающаяся вновь.