Несколько секунд спустя дым от выстрела стал рассеиваться, и я увидел последствия.
В воздух поднимался большой столб черного дыма. От последнего склада не осталось и следа, по всему берегу ярко полыхали остатки разлетевшихся досок. Часть крепостной стены пошла трещинами, а на песке валялись тела имперцев, что оказались близко к очагу взрыва.
Останки монаха я не увидел. Перед выстрелом он стоял на крыше склада и должен был попасть в эпицентр взрыва. Надеюсь, этого хватило, чтобы покончить с ублюдком.
Капитан оказался удачливым. Несмотря на незавершенную наводку, заряд попал точно в нужный склад, и там, похоже, детонировало химическое топливо.
Я склонил голову. Несколько секунд помолчал, отдавая дань памяти Ивану. Не дождется его охотница, а жаль. Хорошая была бы пара.
Повернувшись к капитану, заметил, что он стоит с опущенной головой. «Очарование» опасная способность. Имперец стрелял в своих товарищей, а теперь скорбит по вампиру. Все, лишь бы угодить своему временному господину. Но никакого сожаления по данному поводу я не испытывал.
— Полный вперед. Идем к Надежде.
Капитан ударил себя кулаком в грудь и расплылся в счастливой улыбке.
Глава 33. Враг у ворот?
Рассвет не озарил верхушки деревьев, и первые солнечные лучи не пустили «зайчиков» отразившись от металлических крыш смотровых башен. Серые тучи привычно закрывали все небо. Но тьма все равно отступила, ночь сменилась ранним утром. А за высоким частоколом Заповедного поселка не прекращалась работа.
Охотники и простые жители готовились к обороне. Было построено несколько примитивных катапульт, чтобы отправить в имперцев облитые смолой шары из тряпок и навоза. На широкие участки стены затащили баллисты, которые еще пахли свежим деревом. Женщины таскали из мастерских запасы с болтами и стрелами. Охотники заряжали арбалеты и ставили их вдоль борта на стене. В ближнем бою им не тягаться с обученными солдатами Постимперии, но удерживать оборону, пока целы ворота, вольным по силам.
Армия прогрессоров уже переправилась через реку и теперь двигалась к поселению ускоренным маршем. Разведчики то и дело сообщали о сокращенном расстояния, и люди в поселке старались завершить все приготовления.
Алина опустила винтовку, через прицел которой наблюдала за охотниками. Мутантка считала их жалкой кучкой неудачников. Если бы не появление Леона, поселок мог перейти под руку империи, весело приплясывая и вешая всех недовольных. А теперь его жители отчаянно суетились, пытаясь отстоять независимость. Иронично.
Стоило одному вампиру открыть глаза на реальное положение дел паре нужных человек. Дальше сработал стадный инстинкт, который удалось направить в нужное для мятежников русло. Прежний староста лишился башки и теперь у Постимперии начал обрисовываться настоящий враг. Пока еще слабый, но под руководством хитрожопого Виктора и с поддержкой мутантов, их союз должен встать прогрессорам поперек горла.
Алина смирилась с ключевой ролью бывшего имперца в плане. С виду незрелый пацан, он смог все организовать и придумать. Завоевал доверие Леона, убедил несколько старших охотников поддержать восстание Семена и привел две сотни человек среди которых нашлось пара «героев». Алина даже не мечтала, что у нее появиться шанс не просто отомстить империи, а подорвать само ее существование. Но это в случае, если план очкастого прогрессора сработает.
Мутантка не доверяла людям. Слишком тяжела у нее была жизнь, до обретения заброшенного бункера. Только Леон вызывал необъяснимое чувство уверенности и желание быть рядом. Клыкастый засранец что-то зацепил в ее сердце, и девушка пыталась разобраться в новых для нее чувствах. Они пугали и злили, но одновременно дарили тепло и какую-то надежду на будущее.
Алина опустила глаза на землю у своих ног. Там, корявыми бороздами было выведено одно слово: «Леон». Девушка вспыхнула злостью на вампира, что он занял ее мысли, и затоптала имя. От этого прядь зеленых волос упала на лицо, и пришлось засунуть ее за ухо.
«Может подстричься?» посетила ее мысль.
Сбоку раздался противный звук раздувания мехов. Алина повернула голову и одарила нарушителя тишины гневным взглядом.
— Будет тебе, дочка, — ласково улыбнулся сморщенный дед с гармонью в руках.
Он выглядел как обычный житель довоенной деревни. В шапке-ушанке, черном пиджаке и широких брюках. На груди старика был приколот «орден» как он сам называл эту побрякушку. Якобы дед получил награду за былые заслуги, но какие — говорить отказывается. Да и что за награда такая, ее даже съесть нельзя.