По вопросам, которые могут быть адресованы мистеру Уолтеру Дженнингсу II, обращайтесь, пожалуйста, к Мейсону Каннингему. Если Мейсон Каннингем недоступен, то свяжитесь с Эйприл Грант.
С самим Уолтером Дженнингсом II можно связываться только в экстренных случаях, используя нижеприведенную контактную информацию.
Я могу связываться со своим мужем ТОЛЬКО В ЭКСТРЕННЫХ СЛУЧАЯХ? Какого черта? Честное слово, да кем он себя возомнил? Мне нельзя связываться с ним? С МУЖЧИНОЙ, ЗА КОТОРЫМ Я ЗАМУЖЕМ?!
Начинаю сердито расхаживать взад-вперед.
Я думала, что уж он понимает, каково мне приходится. Думала, что в какой-то момент он позвонит мне и скажет: «Привет, это все странно, но почему бы нам не выпить кофе и не узнать друг друга получше?», а не так, что он будет общаться со мной только В ЭКСТРЕННЫХ СЛУЧАЯХ.
Будучи воспитана в доме, где детей должно было быть не видно и не слышно, я не делаю ничего импульсивного, а выпускаю пар через прогулку по кварталу вокруг отеля. Потом останавливаюсь и разоряюсь на кренделек, потому что с завтрака ничего не ела. Я съедаю большую часть кренделька, а остатки скармливаю милой белке. Когда они заканчиваются, белка не принимает отказ в качестве ответа и не перестает следовать за мной по дороге обратно в отель. Кажется, у меня появился новый питомец. Я оглядываюсь и клянусь, она тоже приостанавливается, как будто спрашивая: «Мисс, куда дальше?».
Уже думаю, что она последует за мной прямо в вестибюль, но перед автоматическими дверями она начинает нервничать и убегает.
Порадовавшись, что избавилась от одной проблемы, я решаю заняться другой.
Как можно внимательнее перечитываю документы в письме, но текст в них очень сложный. Информация настолько окутана юридической терминологией, что я вряд ли усвоила хотя бы половину из нее. Большая часть письма посвящена нашему брачному соглашению, которое я подписала в суде, но у меня не было времени толком прочесть его. Теперь я понимаю, что в случае нашего развода все активы Уолта останутся у него. Если мы в итоге расстанемся, у меня не будет прав ни на что, даже на супружескую поддержку. Как великодушно с его стороны. Дело не в том, что я рвусь получить его деньги, просто приятно было бы знать, что мы готовы заботиться друг о друге. Теперь я понимаю, что должна вести себя соответствующе.
В следующем разделе описывается, как и когда бенефициары траста получат компенсацию. Там имена моих родителей, а также Шарлотты, Джейкоба и мое. Мои младшие братья и сестры начнут получать наследство, когда им исполнится восемнадцать, и только в том случае, если они будут следовать тому же набору правил, что и остальные члены моей семьи. Есть довольно много условий, которые должны быть соблюдены: например, отрицательный тест на наркотики раз в квартал, минимальное количество часов общественных работ, отсутствие правонарушений или тяжких преступлений. Если мы выполним эти условия, то вместо того, чтобы единовременно получить крупную сумму, каждый из нас будет раз в месяц получать выплату. Мои родители по двадцать тысяч долларов, а мои братья, сестры и я — по десять. Мне приходится перечитать эту информацию дважды, потому что сначала я в это не верю. Для некоторых эта сумма может показаться поразительной. Но для моих родителей она будет словно пощечина. Да моя мать за один визит в бутик Chanel тратит больше. Но... это не моя проблема.
Десять тысяч долларов — хорошие деньги. Деньги, от которых отказываться не стоит, но я их не хочу. Мне нужно кое-что другое. Мне нужен поручитель для аренды квартиры, и я собираюсь попросить стать им Уолта. Сразу после того, как наберусь смелости и позвоню ему.
Я делаю первый решительный шаг и забиваю в свой сотовый его номер. На самом деле это страшнее, чем кажется, потому что я продолжаю переживать, что случайно нажму кнопку вызова своими ставшими вдруг неуклюжими толстыми пальцами, и что тогда?!
Выполнив эту маленькую задачу, которая почему-то кажется чем-то невероятно весомой, я принимаю душ и проверяю электронную почту. Затем переключаю телевизионные каналы, лежа под одеялом, и именно так засыпаю — сжимая в одной руке пульт, а в другой телефон. Утром я просыпаюсь как от толчка и с удивлением обнаруживаю, что прошло целых восемь часов, а я все еще слишком боюсь позвонить Уолту.
Просто смешно. Это всего лишь телефонный звонок, упрекаю я себя.
Я больше не позволяю себе никаких отговорок, чтобы его отложить. Конечно, у меня пахнет изо рта, и мне бы не помешало помыться, но Уолт не узнает об этом по телефону. Я сажусь, прислоняюсь к изголовью кровати и нажимаю вызов.
Отец небесный! Мои потовые железы работают на всю катушку — так, что ладони едва удерживают телефон. Господи боже.
Когда соединение устанавливается, я резко вдыхаю.
А потом звучит его голос:
— Алло?
Я запинаюсь, стараясь говорить одновременно быстро и членораздельно.
— Мистер Дженнингс, доброе утро. Э-э…
— Я Уолт, — с легким раздражением перебивает он.
— Ах да. Извини. Просто продолжаю видеть мистера Уолтера Дженнингса II во всех этих юридических документах, которые я читаю... вот и запуталась.
Наступает пауза, во время которой он должен сказать что-нибудь доброе, мягкое, чтобы мне стало легче, но этого не происходит. В трубке стоит тишина.
Черт возьми, все идет не очень-то хорошо.
— Я, э-э, я знаю, что должна связываться с тобой только в экстренных случаях...
Даю ему шанс рассмеяться и развеять это недоразумение. И снова никакого смеха. Никакого прояснения.
— Просто мне нужно кое-что обсудить с тобой, и я подумала, что лучше поговорить напрямую, а не через Мейсона.
— Подожди, — произносит Уолт. Его голос становится тише, как будто он отодвинул трубку. — Андре, я скоро перезвоню. Да, я знаю. Дай мне пять минут. — Затем он снова обращается ко мне, громко и четко: — Что тебе нужно, Элизабет?
Похоже, он не очень доволен.
— С кем ты разговаривал?
— По работе.
— О... — Я бросаю взгляд на часы возле кровати. Сейчас только 7:23. — Но еще рано.
— Андре возглавляет сингапурский филиал «Диомедики». У него уже не рано.
Пристыженнно зажмуриваюсь. Я даже не подумала, что Уолт, скорее всего, уже начал работать.
— Тогда давай я перезвоню позже! Я не думала... Черт. Извини. И еще извини за то, что несу бред!
— Ты уже прервала меня. Повторный звонок этого не исправит. Так о чем ты хотела поговорить?
— Я насчет трастовых выплат…
Он тяжело вздыхает, будто ожидал этих слов.
— Я не уступлю ни на…
— Дело не в сумме! — спешу внести ясность. — Дело в... ну, я хотела спросить, можно ли как-нибудь договориться?
— Что ты предлагаешь?
— Я готова отказаться от своей выплаты, если ты согласишься подписать для меня договор на квартиру.
Он отвечает не сразу, и я жалею, что мы не общаемся лицом к лицу. Тогда я бы могла попробовать догадаться, о чем он думает. Он удивлен, что я готова отказаться от денег? Раздражен тем, что я пристаю к нему, пока он на работе?
Узнать возможности нет, но я терпеливо жду, пока он ответит.
— Напиши Мейсону адрес квартиры, а также контактную информацию твоего риэлтора.
У меня отвисает челюсть.
— Ты серьезно?!
— Я еще не сказал «да». Напиши Мейсону, а дальше посмотрим.
— Хорошо, отлично! Спасибо! Хорошо, а теперь я тебя отпущу.
Снова короткая пауза, как будто мы оба не знаем, как заканчивать разговор, поэтому я добавляю жизнерадостное «Пока!» и сразу вешаю трубку, чувствуя себя на седьмом небе от счастья.