Стюарт, верный своему слову, представил священника из своего корпуса, преподобного Б. Такера Лэйси, который жил в этих местах и подтвердил, что дороги, предложенные Ли, проходимы для людей и лошадей. Мрачно улыбнувшись, Джексон сказал, что двинет свои войска в четыре часа утра. Ли прилег под деревом, расстелив шинель на одеяло и использовав седло в качестве подушки. Через несколько минут он уже спал.
Джексон был не в восторге от этого маршрута. Он считал, что он находится слишком близко к правому краю Хукера, чтобы тот мог пройти незамеченным. Он отправил Лейси вместе со своим топографическим гением майором Хотчкиссом на поиски дороги, которая увела бы корпус Джексона подальше от правого фланга Хукера. Они нашли недавно проложенную через лес тропу и вызвали "владельца железной печи", который открыл этот путь и вызвался помочь своему сыну в качестве проводника, если понадобится. Этот маршрут был немного длиннее и сложнее, чем тот, который предложил Ли, но он с большей вероятностью мог привести к неожиданности, а также приблизить корпус Джексона к тылам Хукера, что привело бы к максимальным разрушениям.
По всем признакам, Джексон плохо себя чувствовал в ту ночь. Он дрожал в сыром, прохладном ночном воздухе, возможно, страдая от простуды. Он лег на землю, чтобы отдохнуть на небольшой поляне среди сосен, где Ли устроил свой штаб на ночь. Один из его подчиненных предложил накрыть его своим плащом, но он "вежливо, но твердо отказался", хотя и согласился укрыться плащом от дождя. Джексон отстегнул меч и положил его рукоятью вверх на дерево. В какой-то момент, пока он отдыхал, меч с громким стуком упал на землю, что, по мнению помощника Ли полковника Лонга, было дурным предзнаменованием, хотя в то время это, похоже, не приходило в голову ни ему, ни кому-либо еще. Глубокая вера Джексона исключала любые суеверия, но в любом случае он отдыхал недолго.
Когда Хотчкисс вернулся с местным проводником, было еще совсем темно, но Ли и Джексон уже проснулись и сидели на пустых коробках из-под крекеров, предположительно оставленных федеральными войсками, вокруг умирающих углей костра. Джексон, казалось, воспрянул духом после кружки горячего кофе и внимательно слушал, как Хотчкисс притащил еще одну коробку с крекерами, сел рядом с ними и достал примерную карту предложенного им маршрута. Джексон и Ли коротко обсудили его - между этими двумя людьми никогда не было споров, хотя Лонгстрит спорил с каждым из них. "Мне остается только показать ему мой план, и если это можно сделать, то это будет сделано", - говорил Ли о Джексоне. "Прямой, как игла к столбу, он продвигался к исполнению моей цели". В качестве приказа Ли лишь сказал Джексону: "Ну что ж, продолжайте", и Джексон отправился в темноту, чтобы привести своих людей в движение.
Ли снова на мгновение увидел Джексона, когда тот уезжал со своим штабом, и остановился, чтобы перекинуться с ним парой слов.
Ли больше никогда не увидит Джексона живым.
В течение всего дня 2 мая Ли полагался на два предположения: первое - Хукер не сможет обнаружить, что в его центре находятся 14 000 солдат, а второе - корпус генерал-майора Джона Седжвика во Фредериксбурге останется бездействующим. Оба варианта были дикой авантюрой, но они оправдались. Хукер не предпринял никакой попытки наступать на Ли, а приказы, которые он телеграфировал Седжвику, были настолько беспорядочными, что Седжвик решил подождать с развитием событий. Его дар принимать неудачные решения в бою был уже хорошо известен. Позже он закончит свою жизнь одной из самых известных реплик Гражданской войны. Обращаясь к своим людям, которые уклонялись от огня снайпера, он сказал: "Мне стыдно, что вы так уклоняетесь, ведь они не могут попасть в слона на таком расстоянии", и был убит пулей в лоб. 2 мая решение Седжвика о том, что двусмысленные приказы Хукера оставляли за ним право решать, атаковать или нет, спасло Ли от поражения с тыла еще до того, как фланг Джексона атаковал противника.
Суждения Ли о своем противнике были настолько же верными, насколько ошибочными были суждения Хукера. К середине утра командующий войсками Союза получил информацию о движении конфедератов справа от него, но по причинам, известным только ему самому, решил, что это доказательство того, что конфедераты отступают. Хукер приказал своим войскам атаковать, но без чувства срочности, возможно, думая, что ускорит отступление конфедератов. Кроме того, к середине утра в Кэтрин Фернэйс завязался ожесточенный и неприятный бой, охвативший тыловое охранение Джексона, Двадцать третью пехоту Джорджии. На помощь джорджийцам были отправлены подкрепления, но они не успели предотвратить окружение и подавление большинства из них.