Фосфоресцирующая друза-пустота глубоко в земле. Друзовидная пустота это пещера в камне, в которой с незапамятных времен свободно кристаллизуются минералы. Беспорядочное нагромождение крупных темных и светлых кристаллов. Сбоку в эту массу врезывается конец огромного сверла и останавливается. Сверло отходит назад, и в пещеру влезают двое юношей и девушка в блестящих белых одеждах в обтяжку, с лампочками на лбу.
Первый молодой человек. Мы здесь в десяти милях от поверхности земли. И никаких расплавленных пород, вместо них эта Алладинова пещера!
Девушка. И драгоценные камни! Чего бы не отдала за них моя прабабушка!
Второй молодой человек. Любопытно бы знать, что делается наверху!
На груди у него, на месте кармана, маленький телевизор, и он поворачивает его, чтобы посмотреть. Остальные заглядывают через его плечо. Телевизор показывает Теотокопулоса, который кланяется и отворачивается. Звуковой эффект: гром аплодисментов.
Девушка. Это Теотокопулос. Он кончил. Но мы знаем, что он хотел сказать. Мы это уже слышали. Нет ли чего-нибудь еще?
Первый молодой человек. Этот Теотокопулос - старый дурак.
Второй молодой человек. Милым деткам не надо больше никогда рисковать! Только играть картиночками и петь песенки!
Первый молодой человек. И придумывать новые, особенные способы целоваться-миловаться.
Второй молодой человек. Но заметьте себе, что эта чушь взбудоражит немало лентяев в городах. Они ненавидят эти бесконечные искания и экспериментирование. Какое им до этого дело? У них это просто зависть. Это задевает их самолюбие. Сами они не хотят этим заниматься, но не выносят, когда кто-нибудь другой принимается за это...
На сцене толпа, собравшаяся перед огромным центральным экраном, за которым говорил Теотокопулос. Толпа расходится, и мы видим теперь лица людей.
Один мужчина другому. Он прав. Межпланетное орудие - оскорбление всех человеческих инстинктов!
Женщина. Будь я этим Пасуорти, я бы убила Кэбэла!
Другой мужчина. Прямо тоска берет по доброму старому времени, когда была честная война и простая преданность чести и знамени. Подумаешь, Межпланетное орудие! Куда идет мир?
Женщина. Жаль, что я не жила в старое доброе время, до того, как нами завладела эта ужасная наука!
Три глубоких старца сидят в уютной, увитой виноградом беседке, пьют и беседуют. Они свежи и крепки. Их можно принять за худощавых благообразных джентльменов лет под шестьдесят. Как и у всех людей нового века, их густые волосы аккуратно причесаны, но искусственно посеребрены.
Первый старик. Нынче день моего рождения.
Второй старик. И сколько же вам?
Первый старик. Сто два.
Второй старик. А мне только девяносто восемь!
Третий старик. А мне сто девять!
Первый старик. Где бы мы находились сто лет тому назад?
Второй старик. В земле.
Первый старик. Или хуже того.
Третий старик (запевает). "Поднимем стаканов веселое бремя за старое доброе время!"
Хор. "За рот без зубов, ревматизм и подагру".
Соло. "Навеки избыли мы, слава Творцу, потемки, и спешку, и быта грязцу. Гнилую горячку, нефрит, диабет; слепых и глухих у нас больше нет!"
Хор. "За рот без зубов, ревматизм и подагру".
Третий старик. "То старцев обычный удел в старину!" (Чокаются и пьют.)
Первый старик (после многозначительной паузы). А это за Теотокопулоса!
Детский сад 2055 года. Дети лепят из пластилина, рисуют на листах бумаги, строят из кубиков или гоняются друг за дружкой. В игре принимают участие сиамский или белый персидский котенок, или ручные рыжие белки.
Две женщины на переднем плане беседуют.
Первая женщина. В 1900 году из каждых шести детей один умирал на первом году жизни. Теперь смерть ребенка - редчайшее событие.
Вторая женщина. Неужели один из шести?
Первая женщина. Это была самая низкая смертность в мире. В Англии. А из каждой сотни рожавших женщин три были обречены на смерть. Подумайте только: каждый год умирали тысячи рожениц! А теперь смерть от родов неслыханное дело. Но тогда это было естественно.
Огромная научно-исследовательская лаборатория 2055 года. Ярус над ярусом, видны сотни работников, мужчин и женщин, большей частью в белых комбинезонах. Научная работа стала достоянием несчетного количества людей. Работают у микроскопов и за столами. То тут, то там вспыхивают снопы света. На переднем плане двое мужчин наблюдают какие-то ярко освещенные шары и водоемы, в которых движутся неясные фигуры мелких рыбообразных созданий.