Наранбаатар выставил посох, держа его горизонтально, и закружился на месте, набирая скорость. Усилившийся ураганный ветер принялся трепать свитки с каллиграфическими письменами, привязанные к его броне. Золотистые глаза воина побелели, сердце заколотилось в бешеном ритме, ладони стали горячими.
— Шала’ак! — выкрикнул он.
Поток пси-энергии покинул тело грозового пророка, вырвавшись из черепа на конце посоха. На мгновение Наранбаатару показалось, что его самого метнёт вслед за кинетическим импульсом, но он с усилием удержался на месте и завис высоко над полем боя.
Вызванный Наранбаатаром варп-сгусток в виде крутящейся сферы, что несла одно лишь уничтожение, промчался над гущей битвы и ударил боевую машину в мясистое подбрюшье. Демонический шагатель мгновенно встал на дыбы и бездумно завыл, но тут вгрызавшийся в него шар-испепелитель добрался до покачивающихся баков с горючим.
Детонация, полностью уничтожившая порченую машину, сбила с ног сотни бойцов из её отрядов поддержки и сотрясла всю галерею. Артиллерийские орудия опрокидывались, танки въезжали друг в друга, скользя по полу. Ударная волна свирепо ринулась наружу, унося с собой разлитые химикаты, и в эпицентре очистилась поверхность громадной воронки, образовавшейся при взрыве. Всё, на что попадали брызги разлетающихся веществ, вспыхивало бурным неестественным пламенем, и вскоре наступавшие космодесантники-предатели, ослепшие и горящие, стали натыкаться друг на друга, что привело к замешательству в их чётко выстроенных рядах. Подразделения V легиона, находившиеся ближе всего к Наранбаатару, разразились радостными возгласами, и Белые Шрамы стали развивать преимущество. Машины Терранского бронетанкового, не отставая от них, повели шквальный обстрел возникшей бреши из всех наличных орудий.
Наранбаатар поспешно отступил, пока по нему не открыли ответный огонь, и опустился на поверхность. У него слегка кружилась голова, и он тяжело дышал: чем глубже заходили Шрамы, тем сложнее ему давался призыв силы. Он не увидел того, насколько эффективно легион развил успех. Грозовой пророк опустился на колени, стараясь не потерять сознание и понимая, что уже опасно перенапрягся. Нечистые испарения окутали его, цепляясь за руки и ноги. Он сжал посох двумя руками — ему требовалось немного отдохнуть, пока в нём снова не возникнет нужда. Демоны уже подбирались ближе, привлечённые его силой. Наранбаатар ощущал, что вокруг него пробегают воины: Шрамы спешили воспользоваться полученной передышкой, их сабатоны шлёпали по грязи.
Кто-то протянул к нему руку в латной перчатке и помог встать. Несколько неуклюже поднявшись на ноги, Наранбаатар взглянул на шлем этого воина и увидел перед собой своего примарха.
— Каган, — выдохнул он, неловко кланяясь.
Хан снова поддержал его.
— Могучее свершение. Ты делаешь честь своему ремеслу, — сказал Джагатай.
Наранбаатар попытался очистить голову. Его тело уже восстанавливалось, скоро должен оправиться и разум. Он нигде не видел Намахи и воинов кэшика — неужели те ушли вперёд?
— Чем могу служить? — спросил грозовой пророк.
Великий Хан окинул взглядом битву. По лезвию его дао стекали густые комки слизи, доспехи покрывала запёкшаяся кровь. Впереди и вокруг них легионеры Кагана бросались на врага, вращая клинками и издавая древние боевые кличи. Они отдавали жизни за каждый метр захваченной земли, но всё равно устремлялись вперёд без сомнений и колебаний.