— Нет, — решительно сказала она. — Я — пожизненный регент. — Она опустила голову. — Он сам бы получил регентство, но это бы вызвало открытое столкновение интересов. Он управляет советом улья и в свою очередь управляется Пятью Семьями.
— И что это значит?
— Это значит, что проверки и балансы, которые должны защищать туземные народы, — несуществующие. Это значит, что оригинальные контракты с ульем могут быть подтасованы любым путем, выгодным для Семей.
Это было страшно.
— И вы не можете противостоять ему?
— Если я пойду против Квилла, он просто бросит мне вызов, убьёт меня и займет моё место. — Она сделала паузу. — Так же, как он поступил с моим мужем Филианом.
— И вы боитесь его?
— Он — один из самых смертоносных бойцов улья. — Она содрогнулась от этой мысли.
— Почему вы встретились со мной?
Её глаза вспыхнули.
— Когда я вступила в должность, я нашла планшет, оставленный одним из моих предшественников, сто пятьдесят лет назад. Там говорилось о другом джедае по имени Йода, кажется.
Оби-Ван не смог сдержать улыбку. Йода? Он не помнил слухов о великом мастере-джедае на планете под названием Цестус.
— … он был высажен здесь, сопровождая заключенного, и оказал большую услугу улью. Мой предшественник доверял джедаю, поэтому я доверяю вам. Я полагаю, что могу говорить с вами честно и получить честность в ответ.
— Я сделаю всё, что могу, пока это не поставит под угрозу мою миссию.
— Не поставит, — заверила она его.
— Тогда мы — просто два новых друга, разделяющих тихий час и немного х'как.
Она глубоко вздохнула.
— Спасибо. Мы с вами идем сквозь коридор зеркал, Оби-Ван. Заказ графа Дуку вынудит мой народ выбирать между крушением экономики и поражением в войне. Я уверена, те, кто сделал заказы, знали это… и, возможно, даже надеялись на такую ситуацию.
Разумно.
— С какой целью?
— Не знаю. Я боюсь, что Цестус — пешка в большой, более опасной игре.
Оби-Ван нагнулся ближе.
— Какой игре?
— Я не знаю. Я только говорю, что ощущаю руку искусного игрока, мастера, но не знаю конца.
Он размышлял над тем, что она сказала, и понял, что там не было ничего такого, что он не смог бы узнать сам. Пыталась ли она манипулировать им, или он мог доверять своей джедайской интуиции? Прошло уже достаточно времени с начала Войн Клонов. Не могла ли Джи'Май знать больше, чем сказала? У неё могла бы быть идея, что это за большая игра.
Игра, к которой Оби-Ван, при всём своём опыте и мощи, был плохо готов.
— Такое ощущение, что безвыходное положение фактически желательно, — говорила она. — Другого смысла я не вижу.
— Зачем вы мне это говорите?
Её плечи поникли.
— Я не знаю. Возможно, потому, что это знаю я одна. Разделив это знание, я становлюсь немного менее одинокой.
Если она говорила правду, то частично причина её обращения к нему была ясна. Поскольку он с другой планеты, она может доверять ему, как никому другому, связанному с реальной властью Цестуса. Если она не видела никаких средств для решения текущей дилеммы, появлялся повод распутать этот узел, что зрел столетиями. Но он-то здесь не для этого!
Он здесь по одной-единственной причине — удержать Цестус от дальнейшего создания и экспорта УД-дроидов.
Кантина «Разбитая Голова» была битком набита жаждущими стимулянтов посетителями, и Вентресс было нетрудно смешаться с толпой, снова используя энергию Силы, чтобы скрыться от острых чувств Оби-Вана. Он был одним из самых сильных джедаев, которых она когда-либо встречала. Она, разумеется, считала себя сильнее, но была уже не так уверена, как раньше.
Однако его сила лишь делала вкус её неизбежной победы еще слаще.
Вентресс легко затерялась в разношерстной толпе завсегдатаев «Разбитой Головы», наблюдая и стараясь не стать объектом наблюдения. Она наслаждалась этой рискованной игрой, закрываясь от Оби-Вана, скользя всё ближе, пока не ощущала волнение его сознания, затем снова отступая, играя на краю его восприятий.
Момент был так опасен, что будоражил её чувства — мощнее, чем любое телесное удовольствие или наркотик. Опасность в самом чистом виде. Играть с ощущениями заклятого врага, испытывать пределы своих эмоций — эмоций, которые она держала под жестким контролем. Это было… опьяняюще, да, вот подходящее слово.
Вот. На секунду она подошла поближе, направила чуть больше внимания на заигрывание с внешней оболочкой его ауры, которая мерцала в её поле зрения подобно области лёгких маленьких огоньков.