Парень кинул на меня полный грусти и страдания взгляд и удалился вслед за ректорами. Действительно, что это с ним? Даже «мои» явные воздыхатели так себя не ведут. Впрочем, вскоре стало ясно, что там дело очень серьезное и запутанное.
— А-а-а-а-а-а-а-а!!! — раздался в коридоре неистовый крик того самого Ричарда.
— О, Боги! — Дроули всплеснула руками и кинулась проверять, что там случилось. Едва она выглянула за дверь, сразу же отпрянула назад и, всплеснув руками, воскликнула: — Умер!
Разумеется, она сразу же поняла, что не следовало говорить этого при нас. Но было уже поздно. Добрая половина магесс побледнела, а парочка вообще упали в обморок. Чтобы не выбиваться из общей массы мне пришлось изобразить на своем лице гримасу страдания. На самом же деле я пока не знала, как реагировать на происходящее. Потому что в Институтах становилось не безопасно. Как здесь можно нормально учиться, если по коридорам этих обоих красивейших замков разгуливает убийца? А может, это Лоренса Загрыз? Она очень странно вела себя сегодня утром.
Марк Леар был в ярости. На каком таком основании преподавательница по танцам позволила себе эту вольность? У нее занятие, и она обязана его провести. А теперь что же выходит? Для чего маги шли сюда, теряя свое драгоценное время? Вместо вальсов и фуэте лучше бы лишний раз отработали боевые заклинания. Или устроили бы спарринги между собой.
Некоторые девушки вызывали у оборотня отвращение. Это же надо быть такими неженками? Если так уж всего боятся, то сидели бы дома и не позорили бы Единственные высшие магические образовательные учреждения. Богатые, красивые, но такие глупые. Он еще не знал о маленьком спектакле «Эвелины».
Молодые люди размышляли одинаково совершенно независимо друг от друга.
— Нам надо повторить Золотой вальс, — взволнованно сообщила студентам леди Дроули.
«Она такая же глупая, как и ее предшественница», — думал про нее Марк. — «Беатрис Отэр кроме своих побрякушек ничего вокруг и не видела». Парень очень не любил, когда говорили не по существу, увиливали от ответа или врали. Последнее он за версту чувствовал. Единственным исключением совсем недавно стала леди Сневр, которая умудрилась дважды обвести его вокруг пальца. Раньше за ней не водилось человечности и рассудительности. Эви, которая всегда была эгоисткой, в лесу, стиснув зубы, ни разу не пожаловалась на дискомфорт, который явно испытывала, разгуливая по неровной дороге на каблуках. А как она вела себя на кладбище? А потом в таверне? И снова в лесу. Натаскала лапника, перетащила оборотня на подстилку, чтобы не лежал на сырой земле. Это оказалось чем-то выдающимся для понимания некроманта. Со Сневр что-то творилось. И это «что-то» притягивало его, словно магнит. Еще и этот навязчивый запах вишневого варенья… Ну не пара же она его, в самом деле? Все время не являлась ею, а тут раз и стала.
Чтобы хоть как-то помочь преподавательнице (которая повела себя не самым лучшим образом), вышла вперед и недовольно произнесла:
— Так мы будем танцевать или нет? — всеобщее внимание сразу же переключилось на меня. Оно и не удивительно, все-таки я же тут звезда Института благородных магесс. И должна ею оставаться, несмотря на внезапную смену имиджа. Хотя, о каких переменах может идти речь, если я только что проявила лицемерие в отношении происшествия? Но разве не так должна была поступить настоящая Эви? А может быть, я должна была лишиться чувств?
- Она права, — неожиданно поддержал меня Марк. — Этим должны заниматься стражи порядка, а не мы. И не нам совать свои носы в это преступление.
Парень зло посмотрел на леди Дроули. Потом подошел ко мне и протянул руку. Была бы я в собственном теле, обязательно шарахнулась бы в сторону от этого странного мага. Однако малая часть памяти Эвелины не позволила мне этого сделать. Ладонь сама собой легла в его.
— Мы же не стадо овец, чтобы сбившись в кучу, испугано блеять в сторону коридора, — в довершение всего фыркнула я, становясь напротив некроманта. Это вообще я сказала? Определенно, привычки блондинки пагубно на меня влияют.
— Эвелина Сневр, вы получаете автоматом высший балл за итоговый экзамен, — от испуганного тона преподавательницы не осталось и следа. Сейчас она была уверенна в себе, как никогда. — Леди должна уметь держать лицо в любой ситуации. И мне очень грустно, что только одна девушка усвоила это, обучаясь у меня целых три года.
Марк презрительно хмыкнул. Его вторая рука оказалась на моей талии, и по позвоночнику тут же пробежали мурашки. Глаза с вертикальными зрачками внимательно изучали мое лицо. Словно молодой человек заглядывал внутрь, пытаясь понять, кто сейчас перед ним: заносчивая леди или кто-то еще.