— А сейчас-то че? Что за деньги? — постепенно перешел я к первому из волнующих меня вопросов, чувствуя, что брат ненавязчиво разрывает свой захват и сконфуженно садится на кровать, морщась и заметно сковываясь. — Спер где-то? — тверже спросил я практически словами отца, становясь напротив.
Билл, впиваясь зубами в губу, отрицательно помотал головой, остановив свое внимание на уровне моего голого живота и снова не рискуя даже посмотреть на собеседника в лице меня.
Эта его новообретенная уже давненько особенность прятаться меня теперь дико бесила, но в то же время благодаря ей он даже казался каким-то по-детски милым, а в то же время и застенчивым, как девочка. Я опустился перед ним на корточки, сравнивая наш рост и скрестив руки на груди, и пытался подобрать осторожные слова, чтобы разговорить потрясенного первым отцовским наказанием братца.
Мозг так уж устроен, что он просто обожает анализировать самый разнообразный пиздец, который он сам же и генерирует, и я с диким отвращением представлял нашего Билла с другими, преимущественно взрослыми мужиками в сценах откровеннее, чем бы следовало. Если я не узнаю настоящие ответы, вся моя выдержка и самообладание начнут ощутимо сбоить и приводить к печальным последствиям.
— Где тогда взял? — все настаивал я, мельком оглянувшись на закрытую дверь, и мне что-то подсказывало, что мама вполне может стоять там и подслушивать, поскольку докопаться до истины она тоже была бы не против.
Билл молчал, неизменно потупив взор, и у меня стали мало-помалу сдавать нервишки.
— На панель пошел, или тогда че?! — с шипением и недовольством огрызнулся я, вставая и силой заставляя засранца смотреть на меня, схватив за подбородок.
Его увлажненные, покрасневшие глаза ошарашенно распахнулись, губы задрожали и раскрылись, и брат, дернувшись, упал на локти, так и не сводя с меня своих прожигающих глаз.
— Нет! — рыкнул он оскорбленно, но щеки мгновенно покрылись еще более ярким румянцем. — Спасибо, что так обо мне подумал, Том.
Билл откровенно на меня разобиделся, и я, шумно вздохнув и напрочь запутавшись, сел рядом с ним на кровать, видя, как он опять спрятал за ладонями перемазанное в туши лицо и горько всхлипнул.
— Блять, да объясни мне тогда наконец! — с жаром воскликнул я, толкнув его в бедро и заставив испуганно дрогнуть от лишнего проявления даже самой незначительной грубости. — Откуда у тебя бабки и нахера?! — все же исполнил так необходимую прихоть своего братского любопытства я и сомкнул пальцы на его предплечье.
— Да работаю я! Ра-бо-та-ю! — по слогам отчеканил он, глядя на меня с какой-то непонятной злостью. Нахмурившись, я сразу убрал руку на безопасное расстояние, а Билл тут же смягчился, будто бессловесно извиняясь, что сорвался на меня. Да я особо бы и не обиделся. — Я.. — чуть покачав головой, брякнул он и снова застрял в своих неловких паузах. — Тебе хотел помочь кредит платить, — он опустил взгляд, сглатывая тяжесть в горле, а я все не мог угомонить внутренний ураган, все еще гремящий своими отголосками. — А то все участвуют, а я.. не хочу я быть в стороне! — импульсивно прожестикулировав, выпалил он, а я недоуменно и совершенно пораженно застыл и вскинул брови.
Я даже не знал, что ему сказать, и то, что я ошибся в своей грязной догадке, меня, естественно, не могло не радовать. Да я даже пристыдился от того, что только подумал о своем любимом брате такую ужасную гнусность.
— Ээ. Билл, — уже мягче проговорил я, снова сбавляя громкость, чтобы что-то бурно обсуждающие у себя родители не запалили наши выяснения сложившейся обстановки. — Но.. блин, зачем? И где ты работаешь?
— Да какая разница? — отмахнулся Билл, тяжело вздохнув и широко зевая, что говорило о том, что он, похоже, сегодня не спал, а уже скоро ему надо будет сваливать в школу.
— Че, есть что скрывать? — с новым подозрением накинулся на него я, вновь начиная думать, что я мог поторопиться с выводами касательно его работы. «Это» ведь тоже можно назвать своего рода работой..
— Н..нет, — тут же выронил он, быстро захлопав черными слипшимися ресницами.
— Ну? — скривив губы, настойчиво хмыкнул я, и мне реально не терпелось наконец со всем разобраться, и столько алчности до его ответов я еще не испытывал никогда раньше.
— Я.. блин.. я тоже хочу иметь свои деньги, че в этом плохого? — опять предпринял глупую попытку отвертеться Билл, шмыгая носом и пытаясь морально давить на мои чувства, что якобы должно было заставить меня прекратить допытываться до бедного ребенка, которому и так от бати досталось. Но нет. Не теперь.
— Но не по ночам же, мать твою! Че можно ночью делать за бабки? — нахмурившись, я считывал каждую эмоцию с его лица, мягких и даже красивых, девчачьих черт, подчеркнутых макияжем, пусть и размазанным целым потопом из слез.
И если он и правда окажется ни в чем не виноватым, в чем я, собственно, изначально и заподозрил его, то тогда мне реально станет спокойнее. Я, может, мог бы даже отмазывать его перед родителями во время его рейдов за баблом, раз уж он так хочет.
— Черт.. Том, ты только не говори маме с папой.. Я, это, в клубе работаю.. — наконец признался младший, забавно поджимая губы и коротко осмотрев меня беглым, взволнованным взглядом, вскоре пряча его за длинными ресницами.
— Опа, — только и выдохнул я, садясь поудобнее и всем своим видом требуя продолжения.
— Ну.. я там на побегушках, так сказать.. подай то, вытри другое, — беспечно пожав плечами, проговорил он и поднялся с кровати, сразу потирая отбитую ремнем задницу, и принялся собирать сумку в школу.
— И много там заработал? — поинтересовался я, немного утихомирив свой пыл, а брат только нейтрально пожал плечами в ответ.
— Ну, я немного потратил уже, — с оттенками сожаления и вины прошелестел Билл, будто стыдясь того, что потратил свои же заработанные деньги. — А то я как лошара одеваюсь.. Да и меня неофициально взяли, неофициально и оплачивают каждую смену. Я же еще несовершеннолетний.
— Пиздец. Мы уж башку сломали, думая, где ты вечно шляешься! — тоже поднимаясь на ноги, возмутился я и, всплеснув руками и почесав живот, отправился к выходу, чтобы не мешать торопящемуся брату собираться.
— Том.. папа деньги у меня забрал.. — останавливая, голосом оскорбленной невинности пожаловался мне он, глядя на меня пронзительно и так по-своему эмоционально, как умеет только он, и мне даже как-то стало приятнее на душе после нашего разговора.
— Я спрошу у него, — улыбнувшись, сразу же ответил я и продолжил, опираясь на косяк голым плечом. — Завязывай с этим, лучше учись, — дал братцу свой совет я, который, похоже, даже как будто расстроил его.
В то же время я уже пытался придумать правдоподобную отмазу для него перед отцом, поскольку, чтобы уволиться, Биллу, наверное, нужно будет какое-то время и, вероятно, даже новые отлучки. И перед тем, как покинуть его комнату, я все же добавил мягко и искренне:
— И.. спасибо.
Собственно, так я и сделал. Сходил к родителям, убедил их, что деньги эти Биллу давал я, просто в состоянии взвинченности не сразу про это вспомнил, когда услышал, что его бьют, а все эти ночевки будто связаны с учебой и вечерними разработками неведомого реферата. Ну, и просто с банальным желанием пообщаться, ведь в его возрасте все эти позывы косить под взрослых — это нормально.
Я понимал, что врать тоже нехорошо, но теперь прикрыть его был просто обязан, когда он так для меня же старался, даже если родители в эту муть сполна и не поверили.
Так прошла еще неделя. Деньги у Билла я пока брать не стал, оставив у него «на хранение», и, дождавшись наконец выходных, решил немножко развеяться с друганами, как раз у одного приятеля намечалась встреча по поводу днюхи. Непослушный Билл за эти семь дней опять не ночевал дома аж два раза, и я уже сам мало-помалу подумывал о том, что и правда надо ему прописать хорошего такого леща за этот беспредел, хоть его я никогда не бил и, напротив, защищал от тех, кто это собирался сделать. У меня же просто рука не поднимется на того, кто слабее меня, а к тому же, кто еще и настолько для меня дорог.