Пили мы долго, шумно и весело, и где-то часам к двум ночи, когда мы с Грегом собрались еще сходить за пивком, по дороге вдруг увидели вывеску какого-то неведомого клуба, название которого скромно и не особо примечательно гласило: «Секрет». На улице курили парни, и вскоре после несколько затрудненного мыслительного анализа нами было определено, что место это является ничем иным как средоточием распущенности, зла и гомосексуализма, оттого и следовало нам, невинным по сравнению с ними душам, держаться оттуда подальше.
— Да че ты, Том, не ссы! Адреналина-то сколько! .. А если на спор? — ржал друг, пьяно закатываясь и шутливо кривляясь, прямо как гомосек, и предлагал он мне завалиться в это логово похоти и из любопытства посмотреть, что там у них да как. Чисто для прикола за бутылку сравнить, кого из нас будут клеить активнее, и мне было откровенно противно от одной только этой грязной мысли.
Мне лично по горло хватает разговоров о геях из-за братца, внешний вид которого только и вопит об этом на тыщу миль вокруг, хотя он, вроде, так одевается, глядя на своих рокерских кумиров, которые пялятся на нас со стен его мрачной комнаты. Но и на его счет я давно уже как-то тоже не уверен. Но Билл-то мне — брат! И это совершенно другое.
Не знаю, каким это магическим образом, но пьяный Грег меня все же уломал, и я, реально опасаясь за свою невинную задницу, все же прошел через порог сего отвратного заведения. Лично мне хотелось наконец купить то злосчастное пиво, за которым мы изначально и пошли, а не искать, где приземлить свое шатающееся тело и не опасаться, что кто-то из знакомых меня узнает даже в таком страшном месте.
Вокруг крутилась целая масса сомнительных личностей, которые вызывали во мне только приступы брезгливости и рвоты, их голоса, движения, гнусные предложения познакомиться — в общем, все! Пока мы шли, меня успели щедро облапать за бедра и жопу, и я сквозь зубы небоскребно материл придурковатого Грега, который, к моему злорадству, тоже уже не рад был своей же собственной затее по той же самой причине.
— Я тебя убью, сучара! — прокричал я ему, когда об меня в очередной раз потерлось чье-то похотливое тело, от чего меня даже начало дьявольски тошнить. — Как только выйдем отсюда..
На шестах крутились обтянутые латексом парни разного телосложения и степени оголенности, и сейчас стыдно почему-то за их поведение было именно мне, а не им. Я критично окинул взглядом вполне многолюдный зал, но когда вернул его обратно на бесстыдно танцующих перед всей этой толпой чуваков, тут же ошалело замер.
Красиво извиваясь, одетый в черные шортики, такой же нескромный топ и высокие платформенные ботфорты выше колена стройный темноволосый парень кружил вокруг шеста натуральным змеем-искусителем. Утонченный, красивый, так и источающий на все это пошлое стадо свои сумасшедшие флюиды разврата, будто бы граничащего с невинностью, он танцевал и полноценно вливался в ритм, и я даже завороженно залип на его плавные, изящные и так приятно гармонирующие с музыкой движения. Он с легкостью привлекал к себе огромное количество внимания всех этих мужиков, в мерцающем свете так же, как и я, следящих за его танцем и часто кидающих ему деньги, и я с усилием смочил пересохшее горло и угомонил шум в гудящей от алкоголя голове.
Мне даже не хотелось отводить взгляд, и наблюдение за секазными изгибами стройного тела мне приносили странное, нездоровое удовольствие, слабо зарождающееся и стремящееся к паху колкими импульсами. Я нервно поджал мышцы, выдохнув и вздрогнув, прямо как и мой член в штанах, и в таком состоянии я уже практически прекратил удивляться всякой жести и странностям, которые я бездумно и бесконтрольно творю, когда напьюсь, да еще и покурю чего-нибудь. И сейчас случай тоже не блистал разумностью и чем-то вообще нормальным в широком смысле этого слова.
Мне, черт возьми, дико нравилось смотреть на этого пацана, вероятно, еще и накрашенного, поскольку, когда свет отрывисто попадал на его лицо, издалека, в очертаниях я видел неестественно темные глаза, приоткрытые пухлые губы, и мне в какой-то миг спьяну он даже показался моим младшим братом Биллом.
При этих мыслях резко вспомнив его рассказ про какой-то там клуб и ночную работу, я сразу весь насторожился и, с силой отпихнув нескромно пристроившегося сзади пидораса, тревожно дернулся, чтобы разглядеть того парня поближе.
Однако, когда я вдруг болезненно прозрел и реально узнал в этом стриптизере своего Билла, у меня внутри все грузно и оглушительно обрушилось, как новая высотка с косячно выложенным фундаментом.
У меня мгновенно дар речи пропал, только эмоции и безумное возмущение заволочили мне глаза так, что я, казалось, ослеп на несколько секунд и едва не утратил равновесие, так и не сводя глаз с полуоткрытой фигуры этого мелкого засранца, оказывается, выставляющего напоказ всяким извращенцам свое тело.
— Че, Том, ты даже тут присмотреть себе кого-то умудрился? — близко подошел ко мне ржущий и издевающийся Грег, который не утрачивал своих привычных издевок даже в такой неприятной обстановке, куда он нас и затащил. — Черт, я думал, свалим наконец отсюда! — продолжал кричать он буквально мне в ухо, а я все предавался нереальному шоку, все более тщательно перемешиваемому с яростью.
Да уж, зашел по воле случая в гейский клуб и узнал, кем на самом деле мой братец ночами работает!
Отвечать в состоянии аффекта я ему не стал, только хмыкнул, да и слышно было все плохо из-за чудовищно громкой музыки, которая гулкими вибрациями ритмично прошивала грудь.
— Как мило. Ха, ты тут приват закажи еще. Тогда пиздец вообще будет! — продолжал язвить и ржать над своими же шутками друг, а я все смотрел и смотрел, как Билл постепенно и сексуально избавляется от своего пошляцкого топа на шнуровке, а уроды внизу загудели и, походу, уже кончили, в то время как и в моих натянутых трусах было тоже противно тепло и даже слегка влажно. Господи..
Далее все было как в тумане: разговор с администратором, которого даже пришлось настойчиво убеждать, чтобы по шуточному совету Грега заказать реальный приват моего собственного брата, известного здесь как Хани Банни. Меня предупредили, что вообще «сладкий зайчик» пока танцует только в зале, поскольку юнец этот слишком неопытный и своенравный, так что может выкинуть внезапную истерику во время приватного танца, отказавшись продолжать, а бабки и хорошее настроение клиенту уже не возвращаются.
В итоге, победив и отказавшись от кого-либо другого, я на свой страх и риск заплатил картой кучу денег и, не зная, чем я вообще в те моменты думал, решаясь на это, после основного шоу вскоре оказался в отдельной комнатке, всем своим интерьером и каждым уголком говорящей о том, что приходящие сюда явно не стихи друг другу рассказывают.
На самом деле я понял, что дико сглупил и лоханулся, надеясь на красочный разбор полетов, только тогда, когда в коридоре увидел охранника, а в самой комнате заметил показательно горящий огонек видеокамеры. Так что поговорить нам едва ли дадут, и за исполнением обязанностей зайца и моим поведением, к нереальному сожалению, будут тщательно следить и мониторить. Меня же сразу предупредили, что в выплаченную мною сумму максимум входят прикосновения к танцору, и на большее я, собственно, как и все другие, без желания этого самого зайца смело могу даже и не рассчитывать. Пускай я и вообще не собирался смотреть этот персональный, развратный танец, меня хоть сколько-то утешило известие о том, что он реально здесь просто танцует, полностью раздевается только в привате и, слава богу, никому не дает.
Несмотря на то, что я неистово бушевал и все равно собирался психануть на придурка, устроив ему крепкую взбучку за всю эту порнографию, я уже чувствовал, как меня начинает колбасить при мыслях о том, что же будет, когда сюда войдет этот малолетний гаденыш и меня увидит. Это позорно заводило и еще сильнее кружило хмельную голову, хотел я того или нет..