Особенно памятен трюк, который сделал Тимофеев впервые в истории советского кино: он прыгнул с восьмиметровой высоты моста в реку Тедженку, верхом на коне. Поскольку глубина реки в этом месте не более трёх-четырёх метров, каскадёр, чтобы не погибнуть под тяжестью коня в воде, отделился от него перед самым падением в реку и проплыл под водой как можно дальше, чтобы не попасть в кадр:
— Опасный был трюк, но очень красивый! Мне пришлось значительно увеличить гонорар Тимофееву, плюс ящик спиртного для всей бригады каскадёров, но это уже по требованию Пети.
Трюк, конечно, уникален, впрочем, как и сам Пётр Тимофеев, лучший каскадёр советского кино.
Добавлю от себя, режиссёр фильма эту уникальную подсечку на мосту, в монтаже, повторил дважды, и эти кадры всегда вызывали восторг не только зрителей, но и кинематографистов.
Кто они такие, трюковые артисты? Прежде всего, отличные наездники, или, как принято называть их в кино, лошадники. Профессия, соединившая в себе ловкость акробата, лихость джигита, пластику актёра.
У кого не замирало сердце, когда на экране стремительно скачут кони, и вдруг падают, словно подкошенные, а с них кубарем летят всадники. Падение коня и всадника в кино называется подсечкой. К передним ногам лошади привязывают штробаты: кожаные ремешки, концы которых сжимает в руке всадник. По команде режиссёра, каскадёр резко дёргает штробаты, подсекает ноги коню, и тот падает, переворачиваясь через круп. Наездник же, заранее, высвободив ноги из стремян, вылетает из седла, и катится по земле, изображая смертельно раненого всадника.
К трюковым съёмкам подготовились тщательно. Прежде всего, перекопали площадку будущих подсечек. Тимофеев, лично, своими руками выбрал малейшие камешки, различные предметы, которые могли быть опасными для каскадёра и лошади. Можно сказать, пропустил через сито всю площадку, размером с баскетбольное поле. Теперь взялся за дело декоратор с бригадой рабочих. По моему эскизу разложили тела «убитых» — искусно выполненных чучел, разбросали пушечные ядра разного калибра, естественно, из мягких материалов. Пиротехники подожгли несколько кибиток, пустили по ветру красные и чёрные дымы, создавая атмосферу горящего аула: теперь фон для трюковых кадров был готов.
Вначале решили снять групповую подсечку. Пиротехник Сергей Вашнев подготовил заряд для эффектного взрыва. Небо прорезала яркая ракета — это сигнал для начала съёмок. Четыре всадника пустили галопом своих лошадей к съёмочной площадке. Оператор Анатолий Карпухин поймал их в объектив и, панорамируя следом, уже не выпускал из кадра. Раздался оглушительный взрыв: пиротехник, по команде режиссёра, подорвал свою «адскую машину». Это явилось сигналом для подсечек. Кони, в мгновение, не касаясь земли, перевернулись и разметали седоков. Зрелище было завораживающим.
— Сто-о-п! Снято!
Закричал в рупор режиссёр. Каскадёры поднялись, отряхнулись и отправились ловить насмерть перепуганных лошадей.
Работая над эскизами, ещё в подготовительном периоде, я изобразил верблюдов, на горбах которых были смонтированы стволы лёгких пушек. Такое неожиданное предложение режиссёру очень понравилось, единственное, что его смущало, могла ли быть «верблюжья артиллерия» в XVIII веке? Но непреодолимое желание показать уникальную находку художника в фильме, преодолело все сомнения:
— Волёдия! Ты молодец, было ли это так или не было, я принимаю эскиз, разработай и передай в цеха на исполнение. В конце концов, художник имеет право на вымысел, если он убедителен и интересен. Впоследствии, в съёмках эпизода нападения на туркменский аул отряда Астрабадского хана, верблюжья батарея сработала залповым огнём, и стала одним из самых эффектных и выразительных кадров в большой батальной сцене.
Я подошёл к Алты Карлиеву и внёс предложение:
— Давайте снимем эпизод с подсечкой верблюда. Насколько мне известно, такого трюка ещё в кинематографе не было, но если я ошибаюсь, то в любом случае это будет уникальный кадр.
Алты Карлиев задумался:
— Поговори с Тимофеевым, если он поддержит, продумайте и разработайте, как это сделать. Подключи к этому оператора Карпухина, а Пете придётся составить смету на реквизит к этому трюку, словом, всё что надо. Я отдам распоряжение директору, чтобы он выделил деньги для всего необходимого.
Он пожал мне руку:
— Действуй.
Было ясно, что предложение ему понравилось. На следующий день, после переговоров с каскадёрами, было решено попробовать «завалить верблюда».
— Здоровый бес, верблюд-то, его конными штрабатами не возьмешь, а вот если к передним ногам верблюда привязать по длинной верёвке так, чтобы они за кадр выходили, а там, на каждый конец по лошаднику поставить — пусть они вдвоём и подсекают. Попробуём, попытка не пытка.