– Почему так? – насторожился Зуев. – А потому, что у Костяя было несколько романов в редакции. Возможно, на картинке – кто-то из наших коллег. Или бывших коллег. Теперь уразумел?
– Уразумел! – ошарашенно отрапортовал Зуев.
– Тогда езжай, Витек, езжай, голубушка, расскажи Олегу все подробно, а лучше всего – привези его сюда.
И Наташа сунула Зуеву под мышку талмуд.
Когда Зуев отбыл, Меншикова показала ему вслед длинный язык и обратилась к самоуглубившемуся Игрушке:
– Ну вот, зануду сплавили, теперь можно и поработать. Садись-ка ты. Игрушка, за машинку и вставляй три… нет, четыре экземпляра. Чтобы и Соломину хватило.
– Ты молодец, Наташка, – похлопал ее по плечу Игрушка. – Ты просто молодец.
– А что мне еще остается? – сердито спросила она, – Ждать, пока нас всех рэкетиры или еще какая сволочь в больницы уложат, пользуясь расцветом общественного целомудрия? Я, Игрушка, просто женщина, понимаешь, и я не люблю, когда моих друзей стукают всякой дрянью по голове. Я как женщина имею право жить в тишине и спокойствии. И если общество не может защитить меня, я сама себя вынуждена защищать – ну, и своих друзей тоже. Так что пиши… Номер первый…
– Алена Корытникова, – решительно произнес и тут же напечатал Игрушка. – А не боишься?
– Я ж тебе говорила, что у Костяя с Корытниковой ничего не было. Боюсь. Но ведь что-то делать надо!
– На всякий случай Корытникову надо проверить. Я займусь этим лично! – И Игрушка против номера первого напечатал свои инициалы «И.К.». – Черт бы побрал этого Витьку! Ведь струсил, скотина! Струсил и прикрывается моральными устоями, гад!
– Ну, если вопрос с Аленой стоит так… Номер второй. Светлана Тимофеева. Номер третий… ну, эта, которая дизайнер! Помнишь, он прошлым летом все время ее приводил!
– Виолетта! А фамилия». Ну, бог с ней, потом узнаем. Номер третий – просто Виолетта. Номер четвертый – знаешь кто? Сюзи!
– Сюзи-Сюзи-кис-кис-кис! – радостно пропела на мотив «Чижика-пыжика» Наташа. – Знаешь, когда у него с Сюзи началось? Когда мы ездили в финскую баню, помнишь? А насчет Витьки не беспокойся. Зуева я беру на себя.
Глава пятая ДЕЛЕЖ
Зуев действительно привез в редакцию Соломина, и некоторое время они стояли в коридоре у отдельских дверей, не решаясь открыть их, потому что слушали финал следующего Игрушкиного монолога:
– …так же невозможно, как всемирный потоп! Мало того, что у нее короткие ноги и низкий зад, она еще и неряха! А Костяй не терпит нерях. Ты к ней когда-нибудь близко подходила? Она же не знает, что такое дезодорант! Нет, эта кандидатура отпадает!
– По другой причине! Просто ты уже знаешь, что у нее там нет никакой родинки!
– Как я мог это узнать?!
– Эмпирическим путем! Сплетница ты. Игрушка! И про дезодорант врешь. Прямо басня про лису и виноград. Зелен виноград! У тебя с ней какая-то ерунда получилась, а потом ее увел Костяй – вот ты и злишься…
Тут, во избежание дальнейших разоблачений, Зуев и Соломин принялись старательно топтаться и кашлять. Затем они открыли дверь. Игрушка и Наташа обернулись.
– Вот, – сказал Игрушка. – Восемнадцать штук. Судя по тому, как близко к сердцу приняла эту задачу Наталья, она и будет девятнадцатой. Возможно, есть другие женщины. Но о них мы ничего не знаем.
– Вы молодцы, ребята, – сказал Соломин, – но я вам тут ничем помочь не могу. Это не моя компетенция.
– Не в моей компетенции, – поправил Игрушка. – Но ты бы хотел, чтобы этим кто-то занялся и доложил тебе о результатах?
– Ты же сам все понимаешь, – вздохнул Соломин.
– Ох уж это мне целомудрие в государственных масштабах, – в унисон вздохнула Наташа и покосилась на Зуева. Поймав его взгляд, она села на край стола и не стала поправлять всползшую довольно высоко юбочку.
– Ох, ну его к черту! – воскликнул Соломин.
– Кого? – хором спросили Игрушка и Наташа.
– Это… целомудрие! Вы ведь мне поможете, ребята?
– Аск! – сказал Игрушка.
– Аск! – подтвердила Наташа.
– Я в этом вашем эротическом разложении не участвую, – проворчал Зуев.
– Ну и катись тогда к чертовой бабушке, – беззлобно послал его Игрушка.
– Катись, катись! – яростно поддержала Меншикова, соскакивая со стола и подходя к Зуеву вплотную. – Друг в реанимации, а он тут половое воздержание проповедует! Катись, катись, ангел божий! И дверь поплотнее закрой!
Она стремительно повернулась к Зуеву спиной, простучала каблучками к окну, неведомо как в руках у нее оказалась косметичка, запахло дорогими духами, а Наташа стала старательно выводить контур губ, уже и без того пронзительно-розовых.
– Вы понимаете, что эта женщина связана с рэкетирами и что вам предстоит определенный риск? – не обращая внимания на Зуева, начал деловой разговор Соломин.
– Нам грозит кое-что похуже, если эту шайку не поймают. Они ведь не отцепятся от Костяя, – ответил Игрушка.
– Вы понимаете, что я не во всякой ситуации смогу вам помочь, ребята?
– Я готов к этому, – скромно сказал Игрушка.
– Есть ситуации, в которых Игрушка обходится без посторонней помощи, – заметила Меншикова. – И сдается мне, что это такой случай.
Игрушка польщенно хмыкнул.
– Вы все с ума сошли! – вдруг заорал Зуев.
– Ты еще не упорхнул? – изумилась Наташа. – Порхай отсюда, бестелесный!
– Тогда договоримся так, – сказал Соломин. – На каждого из вас приходится по девять кандидатур. Отправляясь на задание, вы сообщаете мне время и место встречи с кандидатурой. Если будет возможность, я подстрахую…
– Давайте наконец делить баб! – воскликнул Игрушка. – Я беру пока Корытникову, Тимофееву и Виолетту. Ты, Наташка, берешь Сюзи-Сюзи-кис-кис-кис.
– Ты прав, – заметил Соломин, – у Наташи в этой области меньше возможностей, она девять кандидатур не потянет.
– А тебя не интересует, какими методами мы добудем информацию? – лукаво поинтересовалась Наташа.
– М-да… – ответил Соломин. – Методы, конечно, будут предосудительные. Да не смотрите на меня так! Я тоже человек, в конце концов, а не вот этот!..
Он мотнул головой в сторону строителя коммунизма.
– Ребята… Ребята!.. – вдруг заскулил Зуев.
– Ты еще здесь? – яростно повернулся к нему Игрушка.
– Ребята… я тоже подстраховать могу!..
– Ну и иди в госстрах! Агентом будешь! – рявкнула Наташа. – Иди, иди, они хорошо зарабатывают!
– А я вот чем займусь! – вдруг додумался Соломин. – Я негатив этого снимка поищу. Вряд ли Костяй щелкнул только этот кадр. Там наверняка целая пленка отснята. Может, и лицо найдется!
Игрушка заметно скис.
– Костяй как порядочный человек должен был подарить модели эту пленку, – догадалась Наташа. – В таком разе найти ее будет сложно.
Игрушка ожил.
– Я буду это знать к вечеру, – заверил Соломин. – Когда вы приступите к поиску?
– Я – завтра. И пойду одновременно по трем направлениям, – пообещал Игрушка.
– Тебе легче, – вздохнула Меншикова. – А я пока даже не представляю, как к этой Сюзи подступиться. Разве что…
– Ребята, ребята!.. – опять заныл Зуев.
– Сгинь! – хором ответили ему.
– Я тоже согласен!..
– Чего?! – Игрушка уставился на Зуева, как на приведение.
– Я тоже возьму шесть кандидатур, – гордо сказал Зуев и посмотрел на Наташу.
– Ни хрена! – отрубил Игрушка. – Ты способен ходить вокруг женщины по полгода. А тут время дорого.
– Не потянешь, Вителюшечка, ой, не потянешь! – пропела Наташа и еще покрутила носиком.
– Потяну! – пасмурно буркнул Зуев.
– И окунешься в эротическое разложение? – недоверчиво полюбопытствовал Игрушка. – И окунусь! Игрушка, Наташа и Соломин переглянулись.
– Вот тебе на пробу одна кандидатура, – сказал Игрушка. – Людмила Ковыльчик. Преподаватель английского языка в репетиторском кооперативе «Лингва». Вот адрес кооператива…