– Не знаю, на сколько ее хватит. Я думаю, надо оставить её здесь и переносить понемногу.
– Не очкуй, всё в порядке. Шумит, ну и ладно. Никого нет кругом.
Не знаю, откуда такая уверенность. Сложно было верить двадцатилетнему парню под кайфом. Я продолжал катить тележку.
– Эй, слышишь, что за звук? Какой-то шорох.
К сожалению, я всё слышал. И эта чёртова тележка вот-вот встанет на второй план. Мы оба понимали, к чему всё идёт, и что таит в себе этот звук. Сейчас всё изменилось – дребезжание колёс, режущих асфальт, ветер, колышущий ветки деревьев, Гюстаф, бормотавший что-то себе под нос, якобы напевая знакомую мелодию. Всё это натягивало обстановку и не могло не смущать меня. Мы проходили здание бывшего отделения полиции, старое, обтёсанное. Нужно будет заглянуть, если всё пойдет не по маслу. Ветер усилился. Шум стал более пронзительным, колёса стало теперь едва слышно, как вдруг мы услышали лаянье собак.
– Гюстаф, иди сюда, тише.
Бросив телегу, каждый решил спрятаться за машиной на парковке недалеко от здания полиции. Было слышно, как ветер шатает деревья. Прислушиваясь всё тщательнее, я расслышал угуканье сов. Оставалась надежда, что с птицами всё в порядке, и на нас сейчас не осядет эта орда. Выглянув из-под машины, я заметил несколько собак, медленно крадущихся в нашу сторону. Они явно нас не видели.
Напряжение всё увеличивалось. Я пытался держать себя в руках. Страх под действием алкоголя, видимо, немного испарялся, как и мышление и сообразительность.
Посмотрев на Гюстафа, я провёл сверху вниз рукой несколько раз, чтобы он прилег, но он не понимал. Он, видимо, подумал, что я пытаюсь затанцевать, и вдруг закричал: «Даа, давай!» После чего встал и начал как-то непонятно двигаться. Я понял, что ситуация вышла из-под контроля. Снова глянув вдаль, собак уже не увидел. Но предчувствие было дурное – либо они просто испугались и убежали, либо готовятся к нападению. Минуту спустя, блуждая глазами по окраинам парковки, я перевернулся на другую сторону и увидел, как одна из собак идет прямо ко мне. Это был питбуль, по слухам – одна из самых свирепых пород. Массивные лапы передвигались друг за другом, тело медленно переваливалось из стороны в сторону. Глаза были наполнены яростью и жаждой насытиться. Пытаясь не спровоцировать псину, я медленно поднялся на колени. Когда я пытался встать на ноги, тварь рванула вперед. Своим тяжёлым телом она повалила меня на пол, подмяв всё моё тело. Изо рта капали слюни алого цвета – видимо, вперемешку с чьей-то кровью. Я пытался сдерживать пасть обеими руками, не давая ей вцепится в моё девственное тело.
С каждой попыткой рывок был всё сильнее. Силы кончались. Всё, что я пытался сделать, было спонтанно, видимо, от страха внутри. В одну секунду питбуль сделал резкий толчок своей мордой. Не ожидав такой напасти, моя рука соскочила с его лысой морды, и, не успев нормально среагировать, мои пальцы направились прямо к его зубам. Всё произошло очень быстро. Я лишь почувствовал острую боль в области ладони и думал, что вот-вот сойду с ума от переизбытка адреналина или боли. Пульс зашкаливал. Я уже не мог больше противиться и держался из последних сил. На меня раньше ни разу никто не нападал, особенно животные, поэтому толком и не знал, как бороться с неожиданным противником. Мне казалось, что моя рука постепенно превращается во что-то иное, и старался второй рукой не дать ему сомкнуть пасть. Внезапно я услышал знакомый голос, говорящий что-то на подобии «пригнись» или «давай в сторону». Не думая, я отодвинулся в сторону, и через секунду пуля пронзила голову этой бешеной псины, из которой на меня брызнула кровь.