– Вроде, нет.
– Так почему сейчас должно быть из-за этого? – взмахнул я руками.
Кэтрин промолчала. Она всё же видела некие изменения в характере. Контроль над ситуацией, власть, лидерство. Это всё ей было знакомо.
– Ладно, проехали. Но у меня опять вопрос.
– Да-да, Кэт. Я слушаю.
– Что ещё за бункер?
– Его создали после катастрофы для исследований. Думаю, там можно что-нибудь найти. По минимуму, там должна быть машина.
Знаете, кто-кто, а я заметил эти нотки недоверия в мою сторону. Причем от обоих. Не знаю, уж действительно ли я стал так вспыльчив? И из-за оружия ли это? Ответ на данный вопрос не мог дать даже я. Благо, я сам пока себя не возводил на пьедестал плохих людей. Да, возможно, я хочу стать лидером, но как? Точно не насилием или угрозами. Я просто веду себя настойчиво.
Мы проходили улицу за улицей. Шли прямо по дороге, ведь тротуар был уже не нужен. Дома́ без людей стали казаться жуткими и тёмными. Странно не слышать детский смех и шум двигателей. Хоть и прошло всего чуть больше двух недель, но город уже начал слегка зеленеть. Смотря по сторонам, я заметил фотостудию, где работала Мия. Такое большое красивое здание, напоминавшее мне обычный офис, но по-дизайнерски оформленный. Помню, сестра говорила, что у неё бывали необычные клиенты. Например, Билл. Да он мне и сам рассказывал. Правда, уже не помню, зачем ему нужна была фотосессия. Хотя всё же чаще работа у Мии была на корпоративах и свадьбах. Дальше был парк. Над входом возвышалась белая арка, как будто из мрамора, на которой ажурными буквами было выведено название «Шиллер». Вдоль аллеи просматривались скамейки, на которых раньше отдыхали молодые пары с колясками. Но на этот раз я решил обойти это умиротворенное место, ведь сейчас оно не казалось уже таким спокойным и безопасным. К тому же, еще со школы мне друзья рассказывали страшилки, что якобы его возвели на старом кладбище. Понарассказывали всякого, а теперь это вышло в страх этого места. Возможно, это всё были сказки, вымысел, дабы напугать, но они сделали свое дело.
Эти двое, как обычно, шли сзади. Честно говоря, зная Гюстафа и всё, что он мне рассказывал, это неожиданно. Ну, учитывая его робкий характер. Странно, что они вечно вместе. Я, конечно, рад за него, хоть мы и знакомы всего несколько дней. Почему он до сих пор не сказал ей? Или, может быть, сказал, и она ответила взаимностью? Мда… ничего не понятно. В глубине души я понимал, что это ревность. То, что я иду в полном одиночестве. Даже этих тварей нет. Я хотел так же, как у него, чтобы всё срослось с Мирцеллой. Да хотя бы увидеть и обнять Мию с Патриком! Извиниться перед мамой за всё. Да и не только перед ней.
Наконец, я увидел бункер. Ну как – бункер, просто несколько палаток, окружённых колючей проволокой. Посты охраны, на которых никого не было, и внутри неизвестно что. Особо не заглядывал за забор. Смеркалось. Свет в палатках не горел. Чутьё подсказывало, что там никого нет. Тихо мы прошли через ворота. Гюстаф сразу обратил внимание на внедорожник справа, припаркованный прямо на траве. На земле виднелись переплетенные между собой следы шин.
– Походу, они уехали, – сказала Кэт.
– Но почему одна машина осталась?
– Думаю, это не важно. Главное, что она есть, – подчеркнул я.
– Это верно. Надеюсь, ключи где-то здесь.
– Ладно, займитесь машиной, а я осмотрю палатки.
Отодвинув штору, я зашёл внутрь ближайшей. Она была довольно здоровой. Вдоль стен располагались несколько столов с компьютерами и шкафы с униформой. Повсюду были разбросаны какие-то вещи, книги, блокноты с ручками. В целом, ничего путевого. Бродя, я рассматривал блокноты. Видимо, писали врачи, потому что почерк было сложно разобрать. Включив свет, я сел на стул и стал перебирать книги. Все они были на разные темы –космос, полезные ископаемые, медицина и так далее. Но одна из них вызвала у меня более обширный интерес. Называлась она «Генетические мутации». Ещё я нашел несколько документов о воздействии радиации на организм. Неужели хоть что-то, проясняющее ситуацию? Вдобавок была ещё целая гора документов, в записях которых я практически ничего не понимал. Интересно, что всё-таки узнали ученые? Эта информация заставила меня переживать и думать о том, что это только начало. Появились новые вопросы. Вдруг послышался какой-то стук. Он стал повторяться снова и снова. Я медленно встал и пошёл в сторону звука, достав пистолет. За поворотом была какая-то комната, прикрытая занавеской, за которой дергался темный силуэт. Это выглядело словно игра теней. Сердце колотилось в предвкушении новых событий. Меня охватила страсть и желание открыть, не смотря на опасность. Одернув ткань, едва успел отскочить назад, как на меня накинулись две массивные лапы, усиленно бьющие в толстые стеклянные стены. В прозрачной камере находилась собака. На шее виднелся ошейник – видимо, пёс был служебный. Его глаза были красного цвета, будто налитые кровью. Жуткая до ужаса пасть выглядела очень угрожающе, а наискось торчащие клыки вызывали отторжение и тошноту. Это было уродливо.