– Приветствую вас всех! Заранее прошу прощения у всех не причастных, что прервал ваш отдых. Вы наверняка уже наслышаны о том, кто я, и что же всё-таки произошло. И значит, вы должны быть в курсе, что соучастников кражи не продержали взаперти даже и половины суток. Бог с ней, этой машиной, она была застрахована. Но справедливость должна существовать! Точно также, как правосудие и наказание за содеянное.
Беккер стоял как на пьедестале и высказывал своё мнение, изредка поглядывая в блокнот. Видимо, там он делал себе пометки. Молодые люди надеялись, что затерялись в толпе, хоть и стояли довольно близко, примерно метрах в пятидесяти. В этой гуще нельзя было никого разглядеть, в подобной ситуации везет высоким. Попытка найти Эля казалась такой же, как и иголки в стоге сена.
– Как думаете, чем это всё закончится? – растеряно спросила Мия.
– Не переживай – если что-то пойдет не по плану, просто уйдём.
– Надеюсь, что Пристон с Фишером решат этот вопрос, – сказала миссис Хиггинс.
– А они разве не за него? – вновь ввязался Патрик.
– Они на его стороне, да. Но, всё же, из-за сложившейся ситуации считают подобное недопустимым.
– Ну, как думаете, у Беккера есть шанс поднять революцию?
– Сторонники-то у него точно есть, но вряд ли до этого дойдет. Он хоть и мудрый мужик, но уж слишком цепляется за этот инцидент, и это выставляет его немного глупым.
Вдруг к собеседникам обратилась какая-то женщина со словами:
– Вы не видели моего мужа? Он уже должен был вернуться.
– Извините, мэм, мы даже не знаем, как он выглядит.
– Он пошёл проведать нашего пса в амбар, но уже полчаса прошло, – суетливо говорила она.
Когда все сюда приехали, у кого-то с собой были домашние животные, коты, собаки, которых не смогли бросить. Так вот, их всех поместили в амбар, который располагался отдельно от всех домов.
Профессор всё продолжал свой монолог:
– И как же вы поступите в такой-то ситуации? Да, сейчас не лучшее время для высказываний – скажут одни, – для митингов или протестов. А я скажу – недовольство и недопонимание будет всегда! Найдутся те, кто будут мешать жить спокойно!
В ответ одни из толпы стали кричать: «Да, назад их, в тюрьму сообщников!», а другие: «Долой правосудие, олух, спускайся уже, не будь клоуном!»
– А это место?! Вам нравятся эти палатки? Почему кому-то достались хорошие дома, а кому-то ПАЛАТКИ? – продолжал Беккер, меняя всячески физиономию. – Хоть еда бесплатная, на том спасибо. А как долго же нам тут торчать, все молчат! Мы с здесь уже почти две недели, и что мы узнали? О, Александра, добрый вечер! – заметил он в толпе миссис Пристон. – Народ просит, Вы разве не слышите? Все хотят узнать, что же Вы там выяснили? Что происходит? В прошлый раз Вы ушли от ответа, что же будет на этот раз…?
– Вы перегибаете палку, мистер Бек, – возмущенно воскликнул Фишер.
– Ох, Вы тоже здесь, генерал! А смотрите-ка, кто у нас вооон там! – сказал Беккер и показал пальцем на Мию, Патрика и миссис Хиггинс.
В этот момент вокруг троицы сразу образовался круг. Место слегка разбавилось пустотой. Беккер кричал: «Погодите, минуту, я сейчас!». Он спустился с вышки и медленно стал идти к ребятам. Толпа расходилась и сходилась совместно с его движениями.
Друзья стояли и ждали, когда профессор подойдет. У каждого в голове было свое представление этого момента – у одного паника и неразбериха в голове, кто-то не понимал происходящего, а кто-то уже жаждал набить ему морду. Часть собравшихся на площади косо смотрела на освобожденных ребят и хотела вынести приговор, другая половина просто стояла нейтрально.
– Чего ты хочешь, Беккер? – начал Патрик спокойно.
– Во-первых, ты разговариваешь со старшим, поэтому я тебе не Беккер. Во-вторых, я хочу, чтобы все понесли наказание за свои ошибки. И в-третьих, если мне никто не помогает, я сам поставлю точку.
Беккер чуть закопошился и вынул из кармана пистолет. Люди немного взъерошились и запаниковали. После он направил пушку прямо на миссис Хиггинс.
– Ты сделала это! Почему всё не может идти по закону? Всем постоянно помогают вырваться из заключения.