Сообщение повторялось ещё несколько раз, после чего голос утих. Мне стало интересно, кто же всё-таки нас будет эвакуировать? Власти? Или кто-то другой взялся за это дело? И что это за лагеря, в которых мы все явно не поместимся? А зачем в городе оставят военных и учёных? Как всегда недосказанность вызывала непонятное ощущение внутри. Мы с мамой начали собирать вещи, я одновременно переписывался с Мией и Биллом. Мия говорила, что они с Патриком тоже принялись собирать вещи и что завтра утром подойдут к нам.
…Мия и Патрик уже около года живут вместе, но Патрик никак не решится сделать ей предложение. Он для меня не только возможный будущий муж моей сестры, но и лучший друг детства, ещё со школы. Они жили в двадцати минутах ходьбы от нас, поэтому были довольно частыми гостями…
Мия никак не могла определиться, что точно брать с собой, но, к сожалению, мы были в той же ситуации. После несколько часов размышлений и переговоров между мной, мамой, Мией и Патриком, мы всё-таки решили, что для нас является жизненно необходимым. Первое, что нам пришло в голову, это телефоны – наверное, самое банальное. Мы надеялись, что в этих лагерях всё-таки будет электричество. Далее – предметы первой необходимости, личной гигиены, столовые приборы, даже спички. Вдобавок к летней одежде на всякий случай взяли немного тёплых вещей.
Билл вообще не понимал, что происходит, и отказывался куда-либо ехать, но я его уговорил. С одной стороны, он соглашался со мной и говорил: «Давно пора. Хорошо, что они, наконец, одумались», – но с другой стороны ему до сих пор было наплевать на себя и других, он просто хотел сидеть дома, чтобы его никто не трогал. Такое поведение можно было объяснить тем, что у него – раздвоение личности. В нём как будто жили два человека – один тянул за верёвки, второй – их резал. Он рассказывал, что иногда гостил в психбольнице, и эти истории захватывали.
…«Я как обычно сидел за компом в наушниках и занимался своими делами, как вдруг услышал звонок в дверь. Открыв, я увидел на пороге двух незнакомых мне людей среднего роста, они были одеты официально. Чёрные брюки, пиджак и туфли. Я хотел уже было сказать, что они ошиблись, как один из них спросил:
– Вы Билл Бор?
– Да, – уже насторожено отвечал я.
– Тогда Вы будете вынуждены проехать вместе с нами».
В голове Билла будто кто-то нажал на переключатель и ситуация изменилась до неузнаваемости.
– С какой стати, я вынужден куда-то ехать с вами?
– Извините, мы не представились. Меня зовут Доктор Джонотон Майлс, со мной – мой помощник Доктор Тари Вест. Мы из психиатрической больницы Броун Люстери.
– Да, очень интересно. А теперь – до сви-да-ни-я, – говорил Билл, словно растягивая гласные.
– Мы приехали по просьбе ваших соседей, они нам рассказывали о Вас.
– Да вы что, серьёзно? И что же? А точнее кто? – сказал он, сделав удивлённое лицо и перекрестив руки.
– Это не важно. Билл, Вам нужна помощь, поехали с нами.
Внезапно в голове у него возникла мысль светлой стороны его личности: «А почему гости стоят на пороге? Надо бы пригласить их в дом».
– Извините, пожилые люди, можете войти. Давайте всё обсудим.
– Приятно слышать, Билл.
– Усаживайтесь пока, а я поставлю чайник.
– Тари, ему точно нужна помощь, жильцы, видимо, говорили правду.
– Видимо, да.
– Господа, какой чай вы желаете? Чёрный, зелёный, а может быть – каркаде?
– Нет, спасибо, я не пью чай, – ответил Джонотон.
– А мне чёрный, – сказал Тари, – и можно с лимоном.
После чего Джонотон с презрением посмотрел на своего коллегу.
– Ну а что, он болен. Нельзя отказывать. К тому же в горле пересохло, – сказал он и потянулся рукой к шее.
– Ну, как знаешь. Но надо ближе к делу.
В это время на кухне закипел чайник, и Билл, сделав чай, отправился в гостиную.