То, что я увидел и испытал в тот день, можно назвать мимолетным видением будущего Microsoft. Может, этот момент запомнится мне как заря эры смешанной реальности, где каждый будет работать и играть в создающем эффект присутствия окружении, где слиты воедино реальный и виртуальный миры. Может, когда-нибудь появятся уроженцы смешанной реальности – молодые люди, которые уже сейчас ждут, когда все знакомые им компьютерные интерфейсы сольются в реально-виртуальную среду? Ведь уже сегодня мы видим цифровое поколение, не знающее мира без интернета.
При помощи наголовных компьютеров компании развивают различные подходы к виртуальной реальности. Устройства на Windows 10 MR или Oculus Rift Facebook в большей степени блокируют реальность, погружая пользователя в полностью цифровой мир. Google Glass, например, проецирует информацию на ваши очки. Snapchat Spectacles дополняют увиденное соответствующим контентом и фильтрами. HoloLens дает доступ к смешанной реальности, в которой пользователи имеют возможность ориентироваться как в текущем местоположении (взаимодействовать с людьми в том же помещении), так и в удаленной среде, манипулируя голограммами и прочими цифровыми объектами. Аналитики исследовательской компании Gartner Inc. изучили циклы и кривые зрелости новых технологий, подвергнув их анализу с момента изобретения до широкого распространения (или передачи эстафеты). По их мнению, до перехода технологий виртуальной реальности в разряд мейнстрима остается лет пять – десять.
Но человечеству оказалось непросто добраться даже до исходного рубежа. Мой коллега Алекс Кипман некоторое время доводил до совершенства прототип HoloLens. Он и его команда уже совершили один прорыв, разработав Microsoft Kinect – технологию восприятия движущихся объектов, которая сегодня устанавливается на самых современных роботах (позволяя им двигаться более человекоподобно) и одновременно дарит удовольствие тем, кто играет в игры на Xbox. Однако проект HoloLens завис в компании в ожидании постоянного финансирования. Не было ясности по поводу того, станет ли Microsoft вкладываться в смешанную реальность – новый бизнес на непроверенном рынке. В то время перспективы казались настолько смехотворными, что Алекс дал проекту причудливое кодовое прозвище «Барабу» в честь городка в Висконсине, где находится музей цирка и клоунады.
Но, увидев однажды, на что способен HoloLens, я полностью убедился в том, что это стоящий проект. Хотя было очевидно, что основной областью применения HoloLens станут видеоигры, я моментально увидел весь его потенциал для учебных классов, больниц и – да, для исследований космоса. NASA одной из первых поняла всю ценность HoloLens, и первая версия устройства позволила астронавтам на Земле работать вместе с астронавтами в космосе. Если после марсианской демонстрации кто-то еще колебался, электронное послание Билла Гейтса убедило даже заядлых скептиков.
В ходе марсианской демонстрации меня очень впечатлили две вещи.
Во-первых, достоверность была чрезвычайно высока. Картинка выглядит реальной, и когда я двигал головой, то ощущал, что все словно существует на самом деле. Как будто я там присутствую.
Во-вторых, возможность очень естественно передвигаться в пространстве физически, используя периферийное зрение, чтобы ни на что не наткнуться. Хотя я еще не вполне уверен, какие приложения выстрелят в будущем, последняя демонстрация действительно наполнила меня энтузиазмом: мы обязательно найдем способ успешно реализовать этот проект. Вы меня завербовали.
Да, Алекс, финансирование будет.
Чтобы почувствовать дух HoloLens, стоит рассказать вам об Алексе и его прошлом. В некотором смысле наши истории схожи. Сын профессионального дипломата из Бразилии, он в детстве много путешествовал, и его единственными верными спутниками были книги по математике и естественным наукам, а потом – компьютеры. «Если математика и естественные науки научили тебя рисовать, ты способен на все», – однажды сказал мне Алекс. Родители купили ему домашнюю видеоприставку Atari 2600. Он ее постоянно ломал, пока не научился программировать. Страсть к технологиям привела его в Рочестерский технологический институт, затем в интернатуру NASA, а позднее – на требующие высокой квалификации должности в сфере компьютерного программирования в Кремниевой долине.