Тут меня спас Димас, вручив мне, в качестве жеста примирения, свой свитер, ведь в его пальто я буду выглядеть, как малолетний бомж с парижских улиц времен французской революции. Если же на меня натянуть что-то из вещей Олега, то будет еще более комично. В первый раз я был безумно благодарен московской весне за её капризную переменчивость, когда под пальто надо надеть свитер поверх рубашки, а в сумке стоит держать футболку и шорты.
Утеплившись, я почувствовал себя наполеоновским солдатом под Москвой, но это лучше, чем подхватить воспаление лёгких в неизвестном мире, где непонятно чем ещё лечить будут. Если мы вообще сможем до лечения добраться. Стараясь отогнать дурные мысли, я шагал за Олегом, который освещал дорогу лампочкой, стараясь как можно тише ступать по каменному полу. Надо было выбираться.
Из зала, заваленного вещами, вёл один проход, либо это просто единственный выход, который мы смогли найти. За неимением других вариантов, двинулись по коридору, довольно широкому, чтобы можно было идти кучкой. А меня всё не покидала мысль о вещах, в голове вертелись вопросы: кто и зачем туда стащил столько шмоток, почему они разной степени разложения? Вряд ли люди тут устраивали склад, не похоже. Значит это – вещи мертвецов. На этой догадке я замер, мне в спину уткнулся Димас и зашипел, Олег обернулся, посветив в нашу сторону.
— Вы чего застряли? — шёпотом спросил товарищ.
— Вещи, — только и смог озвучить я, безуспешно стараясь собрать разбегающиеся мысли.
— И что? – Димон был, как всегда, нетерпелив. – Вещи кто-то бросил здесь гнить, чего ты встал?
— Эти вещи не просто так тут сложили и бросили, Дима, — я искал ответ на стенах, мой взгляд метался по тёмному камню, улавливая едва заметную подсказку, но мозг не мог сосредоточится, — их хозяев больше нет.
— Какой-то монстр раздевает людей и ест их? – даже улыбнулся Олег, опуская руку с фонариком. – Прямо сюжет для книги Стивена Кинга!
До меня вдруг дошло. На стене плясали синеватые пятна света, который шёл сверху. Одновременно с догадкой между нами тонкой ниточкой протянулось что-то прозрачное, вязкое и блестящее. Все втроем, как по команде, мы задрали головы и то, что там увидели до сих пор вызывает у меня дрожь.
В огромной паутине на высоте метров трёх от пола сидело существо с телом чёрного мохнатого пука. Его лапки цеплялись за толстые свитые нити, на них было чётко видно светящиеся синие точки, которые бросали блики на стены. А вот прозрачная нитка тянулась изо рта твари, слюна процеживалась между острых хелицер, торчащих изо рта бычьей головы, во лбу которой блестел десяток фасеточных глаз!
— Атас, мужики, — нервно зашептал Димас, до смерти боящийся пауков, — атас, валим, валим!
Гипноз безумного видения ослабел и мы, заорав, как перепуганные свиньи, ломанулись по проходу. Вслед нам летел толи рык, толи плач быкоголового паука, но возвращаться и утирать ему сопли мы не желали. Сердце колошматилось в череп, воздуха не хватало, мы уже не орали, мы просто бежали, пока Олег не запнулся, полетев кубарем, а мы с Димой не ушатались через него, сплетясь в единый ком паники. Через некоторое время наша возня закончилась, мы мирно улеглись на полу, пытаясь отдышаться после забега.
Прошло с полминуты, наше шумное дыхание стало намного тише, моё сердце вернулось в грудь и только болезненная пульсация в висках неприятно напоминала о рывке на скорость. Стоило только немного оклематься и поверить в иллюзию безопасности, как откуда-то слева снова появился чужеродный свет, напрягая ощущением новой опасности. И она не заставила себя ждать!
В розово-бордовом ореоле к нам шагала абсолютно обнажённая красотка, с темными глазами, потрясающими формами, длинными волосами… и восьмью руками! Каждый пальчик заканчивался изогнутым когтем, а широкая улыбка девушки обнажила частокол острых зубов.
Я был пас любого близкого знакомства, тем более с сексуально-гастрономическим подтекстом, которое происходит в тёмной пещере. Не сомневаюсь, любители экстрима оценили бы такую барышню и даже нашли бы применение всем её рукам, но я был против категорически!
Схватив друзей за шиворот уже без дикого вопля, я ломанулся прочь от убийственно-соблазнительной дамочки туда, где мне показалось пахнет свежее. Гендальф говорил, что в любой непонятной ситуации нужно нюхать… нет, полагаться на нюх!
В какой-то момент ситуация изменилась и уже не я тащил ребят, а они несли меня практически на руках к слаборазличимому свету. Не очень хорошая ассоциация промелькнула в мозгу, хотелось уже назвать корешей Петей и Пашей, но вот мы вывалились на свежий воздух, и бредовые мысли исчезли из головы вместе с затхлым воздухом и спорами непойми какой плесени из легких.