— Как насчет выпивки? — Он протянул чашку Кэтрин.
Она лишь молча уставилась на пунш. Затем, показав зажатые в ладони ключи от машины, Кэтрин помотала головой.
— Я уже уезжаю. Должна докончить несколько деловых писем для фирмы грузовых перевозок.
Внезапно она почувствовала угрызения совести, он ведь старается быть вежливым, да и вообще выглядит смешно и нелепо с этими чашками в руках. Господи, как ей только не стыдно так поступать с человеком, который стал ей больше, чем другом?
— К тому же утром мне рано вставать — в шесть, если ты помнишь, — неловко оправдалась она. — Иначе…
— Иначе ты бы обязательно провела еще полчаса в спортзале, разговаривая с кем угодно, только не со мной, да? Как во время своего первого вечера здесь.
— Нет, — солгала она. — У меня действительно полно работы.
— Но ты ведь давно отказалась от строгого режима, Кэтрин. И стала ложиться довольно поздно.
Тембр его голоса завораживал своей интимностью. И она осмелилась на дерзкий ответ.
— И не всегда только из-за перепечатки.
— Угу, и я о том же.
Наконец она протянула руку к чашке с пуншем.
— Дай сюда, а то запачкаешь свою парадную форму.
Они одновременно подняли чашки. Словно чокаясь и мысленно провозглашая тост. Отхлебнув пунша, оба посмотрели друг на друга, и глаза их наполнились трепетными воспоминаниями.
Раздвинув шторы, Кэтрин зажмурилась от утреннего солнца. Семь ярких тарелочек фрисби лежали на траве в ее дворе. Теннисные мячи валялись тут и там, словно рассыпанное цветное драже. Снова Таннер играл со своими щенками. Двоим так и не удалось пока подыскать хозяев.
Она вздохнула и, застегнув пуговицы на пижаме, вышла подобрать все это разбросанное великолепие. Тарелочки пришлось укладывать друг на друга, как коробки с пиццей. Надо же, чего здесь только нет! «Пилот», «Быстрая молния», «Космический пришелец», «Неопознанный летающий объект», «Дискобол», «Виски-Диски», «Турболет». Оформлено все так, что глаз радуется. Где он только умудрился отыскать подобную красотищу? Можно подумать, что обшарил ради своих щенков все магазины детских игрушек.
Засунув пару теннисных мячей в карманы пижамы, а остальные уложив на тарелочки, она отправилась к его гаражу, наступив по дороге на великолепные кости из пластика, обтянутые кожей. Боже милостивый, да у щенков Таннера больше игрушек, чем у всех ее детишек вместе взятых.
Прошло десять дней после вечера в клубе скаутов, и за это время она столкнулась с Таннером нос к носу раз двенадцать. Внешне все было прилично, но Кэтрин не могла избавиться от напряжения, невольно возникающего у женщины при виде нравящегося ей мужчины. Лучше бы ей видеть его как можно реже. Иначе как истребить в себе чисто женские инстинкты?
Ну вот, как будто специально караулит ее у гаражной двери. И первым делом уставился на ее пижаму. Вон как разулыбался.
— Все еще собираешь эти штуки за мной?
— Надо же кому-то это делать. — Она разжала руки, и тарелочки шлепнулись на землю. Мячи тут же раскатились в разные стороны. — Тебе не кажется странным, что все эти вещи постоянно оказываются в моем дворе?
— Ничего, скоро и в моем кое-что окажется. Я купил новые игрушки для своего бассейна.
— Надеюсь, они достаточно тяжелые, чтобы не перелетать на мою территорию.
— Ты считаешь, что пора бы мне взяться за ум и самому убирать за собой?
— Уж если ты сам упомянул об этом…
— Дело в том, что я уже сам пришел к этому выводу. Вот, например, решил отказаться от мотоцикла и мотосаней.
— Но… они же… дарят тебе столько радости!
— Верно. Но стоят ли того, чтобы рисковать?
У нее округлились глаза. Она даже не знала, что и сказать.
— Я серьезно. Мне многое нужно пересмотреть в своей жизни.
— Насколько я знаю, ты достаточно осторожен, всегда надеваешь шлем. Иначе я никогда не разрешила бы Майклу кататься с тобой.
— Глупости. Ты прекрасно знаешь, как я иногда бываю беспечен. Сама чуть не задавила меня однажды.
— Это было раньше. До того, как я узнала тебя получше.
— Угу, — сухо кивнул он. — А ты не забыла, что в первую же ночь, когда ты только переехала, я устроил здесь вечеринку у бассейна, затянувшуюся чуть ли не до рассвета. Очень похоже на дружелюбного соседа, да? И все это вместо того, чтобы помочь тебе втащить пианино или еще что-нибудь.