Стас застывает, смотрит на моё тело. Возможно, оно не идеально, но благодаря занятиям танцами никаких лишних сантиметров на нем нет.
Горский придвигается ближе, проводит кончиками пальцев по моей груди, животу, бедрам. Смотрю в его глаза и вижу в них безумие.
-Стас, - зову его, понимая, что потом будет поздно.
-М-м-м... - он отзывается только через несколько секунд, взгляд его затуманен.
-Есть одна маленькая проблемка.
-Какая? – он уже не смотрит на меня. Вновь водит кончиками пальцев по моей груди, вызывая у меня мурашки по всему телу.
-У меня еще не было… - признаюсь.
-Это не проблема. Я уже это давно понял. Не бойся.
-Я не боюсь, - меня затапливает нежность. Какой же Стас внимательный, заботливый. – Хотела просто сказать, что нужно что-то подстелить, чтобы не испачкать кровью покрывало.
Стас
Слова Деевой доходят до меня с трудом. Подстелить? Да, она права. Не хватало потом Полине объяснять, откуда на её кровати кровь. Нужно посмотреть какое-нибудь полотенце в шкафу, потом выбросить его. Да, точно.
Но для начала нужно оторваться от Деевой и встать с кровати. А вот с этим проблема. Сейчас, когда девушка почти обнажена, желание обладать ею ослепило окончательно. Ничего не вижу, кроме её тела. Мне просто необходимо увидеть её совсем без одежды.
-Позже, - говорю, имея в виду полотенце.
Просовываю ладони под спину девушки, расстегиваю застежку и тяну лифчик прочь. Рот наполняется слюной при виде её груди. Упругая… С торчащими розовыми сосками… Немного смуглая… Неужели Деева летом загорала где-то топлес? Или в солярий ходила?
Внутри всё содрогается от удовольствия, когда пробую её соски на вкус. Мягкие, сладкие… Ласкаю поочередно их языком.
Девушка выгибается в моих руках. Черт… Какая же она податливая, не зажатая. Раскрывается для меня, будто цветок. В глазах темнеет от возбуждения.
Наигравшись с её грудью, устремляюсь вниз, к последней внешней преграде на моем пути. Деева приподнимает ягодицы, помогая мне снять с неё трусики.
-С-с-с… - шиплю, когда вижу то, что было скрыто от моих глаз. Эти эмоции невозможно удержать в себе.
Деева пытается приподняться, не понимая моей реакции, но я тут же пригвождаю её рукой обратно к кровати.
-Ты чего? – испуганно спрашивает она.
Бля*ь… Со стороны я, по ходу, вообще выгляжу неадекватно, раз Деева вдруг занервничала.
-Ты очень красивая, - я не могу не сказать этого. Пусть я её ненавижу, пусть через полчаса и она меня будет ненавидеть, но она должна это знать. – Очень!!!
Робкая улыбка появляется на её губах. Дарю ей быстрый поцелуй и тут же спускаюсь ниже. Сгораю от желания ощутить её настоящий вкус. Но она вдруг сжимается. С непониманием смотрю на неё.
-Подстелить что-нибудь нужно, - напоминает Деева.
Откатываюсь на край кровати, пытаясь перестать себя вести, как влюбленный дебил. В конце концов это обычное женское тело. Просто очень красивое.
-Я сейчас, - иду в ванную комнату, где в шкафчике лежат чистые полотенца. Перед тем, как взять одно из них, споласкиваю руки и лицо прохладной водой. Нужно срочно остыть.
Смотрю на себя в зеркало, но перед глазами лишь образ Деевой. Почему она не оказалась обычной маленькой шлюшкой, которая уже лет в пятнадцать отдалась какому-нибудь старшекласснику? Почему она оказалась настолько чистой, что даже от самого себя противно сейчас?
Мысли давят всё сильнее, безжалостнее…
Так и не взяв полотенце, возвращаюсь в спальню, застываю на пороге.
-Стас… - нежно улыбаясь, зовет меня Деева.
А я так и не научился называть её по имени. Даже мысленно.
-Не вставай, - прошу, замечая её движения.
-Тогда сам иди сюда.
-Сейчас приду, - выдавливаю улыбку, хотя хочется биться головой о стену. От отвратительных мыслей о себе… От дикого желания к ней…
-Иди, - принуждает она мягко. – Мне холодно.
-Положи руки за голову, - прошу неожиданно для неё.
Она раздумывает несколько секунд, но всё же выполняет.
-Разведи ноги, - говорю тихо. – Не двигайся, - быстро подхожу, когда она снова хочет подняться. Прикасаюсь к её ноге. – Я здесь, - отвожу одну стопу немного в сторону.
Деева пытается сопротивляться, но смотрю на неё с такой непоколебимостью, что она всё же перестает упорствовать. Отвожу ногу еще шире. От открывающейся картины едва не стону в голос. Стояк в трусах настолько огромен, что, кажется, сейчас взорвется всё, что там есть.