В постсоветские годы в схему атаки по Боевому уставу было внесено незначительное изменение, а именно отделение разбили на маневренную и огневую группу и допустили последовательное преодоление минного поля по проходу: сначала маневренной группой, затем огневой, солдаты которой вооружены более тяжёлым оружием. В целом изменение при этом было непринципиальным.
Опыт начального периода СВО показал, что такая схема не может быть реализована на практике. Добиться подавления огневых средств противника за счёт его обстрела артиллерией и танками не получается. Противник сохраняет возможность ведения эффективного огня по двигающейся бронированной «фаланге». Учитывая современные средства наблюдения (в том числе БПЛА), связи (в том числе через Интернет), автоматизированные системы управления огнём артиллерии, высокоточные средства поражения (ПТУР), атакующая в развернутых построениях через открытые пространства бронетехника просто выбивалась огнём обороняющихся, без нанесения им сколько-нибудь значимого ущерба. Из схемы «сквозной атаки» выпал главный «кирпичик» — эффективное подавление огневых средств противника, которое только и делает возможным массирование бронетехники на открытых пространствах. Причём проблема возникла ещё в начале СВО, когда применение БПЛА-камикадзе носило эпизодический характер. Если же попробовать воспроизвести схему «сквозной атаки» сейчас, то удары таким типом БПЛА создадут дополнительные сложности.
Автору приходилось слышать разные, местами взаимопротиворечащие объяснения причин невозможности подавления огневых средств противника в начальный период СВО, например: а) низкий уровень организационной культуры в Вооружённых силах РФ, не позволяющий достичь необходимой скорости прохождения информации от разведки целей до их поражения; б) проигрыш российской артиллерией в эффективности поражения артиллерии противника, при этом точность и дальность стрельбы оказались более важными, чем массирование; в) объективная невозможность освободить «нижнее небо» от разведывательных БПЛА противника и, как следствие, прозрачность поля боя, не позволяющая в принципе добиться ослепления огневых средств противника; г) эффективность и массовость лёгкого высокоточного противотанкового оружия. Выдвигались и более экзотические версии. У автора нет никакой информации, которая позволила бы объективно оценить указанные объяснения и дать своё видение причин произошедшего. Собственно, это не так важно для целей данной статьи. Главное, что одно из фундаментальных условий реализуемости уставной схемы атаки оказалось невозможным к осуществлению.
Отдельным вопросом является возможность вернуться к условиям, позволявшим проводить «сквозные атаки» и тем самым восстановить маневренность в ходе СВО, уйдя от позиционного характера противостояния. За время, прошедшее с 2022 года, очень сильно увеличилось использование ударных БПЛА (как сбросовых, так и камикадзе). Тут можно привести аналогию с Первой мировой войной. Не пулемёты были причиной перехода к позиционному противостоянию, а скорострельная артиллерия, но в ходе самой позиционной войны они играли решающую роль в обеспечении невозможности пехотных атак привычными способами. Так же и в ходе СВО, не ударные БПЛА были причиной перехода к позиционной войне, но они играют решающую роль в невозможности возобновления маневренной войны до решения проблемы очищения «нижнего неба». Расчистка «нижнего неба», по крайней мере на направлении сосредоточения основных усилий (направлении прорыва), стала необходимым условием для возобновления маневренных боевых действий. Как и когда противоборствующие стороны смогут решать эту задачу — открытый вопрос.