— Фрейзер, — напряженным голосом проговорила она. — Что вы здесь делаете? Мистер Фергюсон отвезет меня домой.
Выражение лица у Фрейзера не изменилось.
— Меня прислал его светлость, — спокойным тоном сообщил он, но легкая насмешка никуда не делась.
Этот мужчина явно не питал уважения к своей госпоже.
Элизабет резко кивнула.
— Мне нужно надеть капор. Пожалуйста, подождите здесь.
Дэвиду не понравилось, что мужчина наклонил голову, словно разрешал ей уйти. Не понравились неприветливость и бдительность. Дэвид отчетливо осознавал, что каждая деталь, увиденная Фрейзером, будет использована в будущем.
Элизабет вернулась с сестрой и зятем. Катерина, судя по виду, пыталась сдержать гнев, а Фергюсон выглядел настороженным.
— Все замечательно, — утешая сестру, изрекла Элизабет. — Аласдер просто заботлив. Ты же знаешь, как он меня оберегает.
Катерину эти слова не убедили. Она обеспокоенно нахмурилась и поджала губы, привычная улыбка испарилась. Катерина взирала на всех укоризненно, даже когда Элизабет поцеловала ее в щеку.
— Мы увидимся завтра, Лиззи? — спросила она, в голосе прозвучал намек на недовольство.
— Надеюсь, — с улыбкой ответила Элизабет. — Благодарю вас за гостеприимство, мистер Лористон, — сдержанно пролепетала она, не выдав ни капли эмоций на глазах у бдительного лакея.
— Пожалуйста, миледи, — принимая правила игры, столь же формально откликнулся Дэвид.
На миг он заметил вспышку благодарности в ее темных глазах, но все так быстро сошло на нет, что Дэвиду могло и показаться. Элизабет вышла за дверь, и лакей последовал за ней.
Глядя ей вслед, Дэвид поразился, что выглядела Элизабет так, будто вот-вот столкнется с суровым испытанием, а сопровождавший ее мужчина вел себя скорее как тюремщик, нежели лакей.
Может, он выдумывал? Из-за рассказа Балфора видел то, чего не было? Но нет, слова Элизабет, ее реакция на историю Йена о матери, как она в присутствии лакея спряталась за маской сдержанности, и, конечно же, синяки на шее — все это подсказывало, что что-то шло не так. Дэвид, разозлившись и встревожившись, запер дверь и задумался, увидятся ли они вновь, или муж утащит ее в поместье в Галлоуэй и посадит под замок.
— Дэви.
За спиной у Дэвида стоял взволнованный Йен. Видимо, Фергюсоны вернулись в гостиную — в прихожей больше никого не было.
— Извини, но я должен уйти. — Он покосился на закрытую дверь. — Я потерял счет времени. Я... кое-куда опаздываю.
Йен сделал шаг вперед, и Дэвид машинально отошел в сторону.
— Тогда иди. — И искренне добавил: — Рад был повидаться, Йен.
Йен замер в дверном проеме и пристально посмотрел на Дэвида, словно размышлял, стоило что-то сказать или нет. В тот миг он почти стал прежним Йеном, молодым и румяным, светлые прядки упали на лоб, рыжеватым ресницам не удавалось скрыть пронзительный взор. Привлекательный он все-таки мужчина — и серьезный.
— Я тоже рад. — Он выдержал паузу. — Знаешь, я пришел не только для того, чтоб вернуть деньги.
— Да?
— Да. Хотел поблагодарить за все, что ты для меня сделал.
— Ничего я не сделал.
— Нет, сделал. Ты постоянно мне помогал и не дал совершить самую большую ошибку в жизни. Я всегда буду тебе благодарен. — На секунду показалось, что он скажет что-то еще, но он пробормотал лишь: — До свидания, Дэви, — вышел за дверь и помчался вниз по лестнице, грохоча ботинками по каменным ступеням.
Глава 5
Пятница, 16 августа 1822 года
Чалмерсу нездоровилось. Выглядел он не так плохо, как весной, скорее, вид имел пугающе усталый и таял на глазах — некогда пышнотелый Чалмерс теперь тонул в парчовом халате, который когда-то сидел как влитой. Боль оставила свой след в виде глубоких бороздок на лбу и в уголках рта.
— Спасибо, что зашли, — слабо улыбнувшись, сказал Чалмерс. — Как видите, я снова прихворнул.
Они сидели в кабинете. Чалмерс устроился за столом в большом кресле, а Дэвид — напротив. Заседали они здесь довольно часто, и сегодняшний день ничем бы не отличался, если б Чалмерс был одет в деловой костюм. В халате он смотрелся неуместно.
— Мне нетрудно. — Дэвид улыбнулся, скрыв тревогу за маской спокойствия.
— Я хотел попросить об одолжении, — продолжил Чалмерс. — Предполагалось, что в понедельник я войду в состав делегации факультета в Холируде, но об этом не может идти и речи. Сходите вместо меня?
Дэвид, качая головой, расхохотался.
— Я? Да минимум человек пятьдесят подойдут больше. И желания занять ваше место у них больше.
Выражение лица у Чалмерса не изменилось. Он превосходно умел скрывать эмоции, когда хотел.
— Я уже поговорил с деканом, и он согласился.
Дэвид нахмурился.
— Зачем вам это нужно? В чем дело? — поинтересовался он.
Чалмерс улыбнулся, словно подозрительность его позабавила.
— Что я всегда вам говорю, юноша? Вам необходимо вращаться в правильных кругах, общаться с нужными людьми. Если хотите, зовите это «отвести коня на водопой».
Сердце у Дэвида упало.
— И все? Вы не обязаны...
— Думаю, обязан. Вы по уши зарываетесь в книгах и надеетесь, что люди оценят ваши труды. Но проблема в том, что не оценят.
— Вы оцените.
— Я не всегда буду рядом.
Дэвид, сглотнув, задумался, сколь серьезно хворал Чалмерс.
— Не хочу вас подвести, — после короткого молчания сказал он.
Чалмерс хрипловато хмыкнул.
— Вы не подведете. Вам и не удастся. Мне глубоко безразлично, что там случится. Дело в том, что никто меня не обязывал искать замену, но я известил декана, что хочу отправить вас. Знаю, вам ненавистна эта затея, но прошу, подумайте. С вами пойдут еще пять делегатов: декан, заместитель декана, Брэбурн, Макивер и Ирвин. Это колоссальная возможность для более тесного знакомства. Все, кроме Макивера, не справляются с объемом работы.
Дэвид вздохнул.
— Как теперь откажешься? Вы ведь столько хлопотали.
— Вот и молодец.
Любезные слова прозвучали пискляво, а кожа приобрела сероватый оттенок. Чалмерс закрыл глаза, словно беседа его утомила.
— Все хорошо? — Дэвид коснулся лежавшей на столе руки Чалмерса. — Позвать прислугу?
Чалмерс покачал головой.
— Я приду в норму через минуту. Останьтесь. Я хотел еще кое о чем поговорить.
— Хорошо.
Дэвид опустился на спинку кресла и ждал, пока Чалмерс оклемается. Он слегка напряг подбородок, будто испытывал боль. Однако мрачное выражение лица вскоре улетучилось, и он вроде бы пришел в себя.
— Элизабет в городе, — изрек он. — Катерина сообщила, что вы виделись.
Дэвид кивнул.
— Они приходили посмотреть на процессию.
— И что вы о ней скажете?
Дэвид задумался над ответом. Тревожить Чалмерса не хотелось, но...
— Она сама на себя не похожа, — честно отозвался он.
У Чалмерса кровь отлила от лица, будто слова Дэвида вывели из равновесия, но вместе с тем принесли облегчение.
— Я боюсь за нее, — сознался Чалмерс. — После замужества она изменилась. Стала такой покорной. Лиззи никогда не вела себя покорно.
«Ни с кем», — подумал Дэвид, но хранил молчание, ожидая, что Чалмерс раскроет, для чего он делился этими тайнами.
— Я не хотел этого брака, — спустя какое-то время продолжил Чалмерс, привычная невозмутимость его оставила, и явился обеспокоенный родитель. — Я думал, она выберет... Неважно, что я думал. Я волнуюсь. Она несчастна.
Он бросил на Дэвида озабоченный взгляд, и в тот же миг Дэвид догадался, что и сам тревожился не зря. Ее отец заметил те же изменения и пришел к тем же выводам.
— Что вам нужно от меня? — вполголоса спросил он.
Чалмерс вздохнул.
— Если со мной что-нибудь случится, я не хочу, чтоб она осталась одна, и ей не к кому было обратиться. Ее мать... — Он сделал глубокий вдох и сдержаннее продолжил: — Мне стало бы спокойнее, если б за ней присматривали. Знаю, я прошу о многом, но мне больше не с кем поговорить. Дональд хороший парень, но он не из тех, кто станет поднимать шум.