— Главное, чтобы пронесло и этот… величественный воин клана Гэ смыл оскорбление кровью без особых последствий, — Поддержал его на диво серьезный Цуй. Сомнения плотными тучами ползали по его лицу, тем более хмурые, чем сильнее затягивался бой.
Куда менее односторонний, чем можно ожидать от такого неравенства.
Остальные зрители своими лицами разделяли опасения парочки ветеранов. Бледные, запуганные непониманием, нервные смешки пополам с непроизвольными, давно и прочно выбитыми дубиной десятника возгласами, редким восторгом или завистью.
Веселый хохот быстро уступил место страху перед будущим, перед последствиями чужого поступка. Теперь желание разогнать скуку отошло на второй план, вперед пошли искренние молитвы «вернуть все как было». Поэтому абсолютное большинство людей вокруг арены совершенно искренне желало мо шен рен мучительной смерти.
Вот только противница самого опытного практика в Форте блистала.
Тлеют цветастые отрезы ткани на подоле заклинателя, брызгает, ярится синяя, с пурпурным контуром и фиолетовой глубиной, Ци загадочной незнакомки. Скупые, серьезные до помешательства взмахи кистью начертателя, гудение чернильных массивов в студеном, выветренном до безвкусия воздухе.
Черные краски из-под толстой кисти строгим запретом били по нарушительнице спокойствия, светлый посох в ответ разгонял плотную структуру начертанных линий, брызгал искренними в своей неопытности техниками. Яркими, неуклюжими, полусырыми, словно тесто в непрогретой печи.
Мелкая пигалица на стадии смертного ранга имела куда менее плотную Ци, не понимала простейших элементов там, где и Цзе без труда читал движения старого мастера, допускала невероятное количество ошибок или совершеннейших глупостей, вроде попытки повторить первый раз увиденный чужой массив.
Она сражалась неровно, топорно, с несерьезным — детским или девичьим куражом.
Но она побеждала.
В аду все решает не сила, если только это не сила случая. Невовремя брошенный взгляд, недосып после ночного обхода и вот уже когти очередной твари вместо безобидной царапины вскрывают твое горло.
Неважно, насколько твоя культивация лучше даньтяня товарища рядом, его кое-как слепленного из постоянного страха и гнилого мяса духовного ядра, почти бесполезного в среде фатального недостатка знаний и опыта.
Ты умрешь, если он не выдержит удара, погибнешь в окружении — если сбежит, промахнешься, дрогнешь рукой, если увидишь впереди его смерть.
В аду все решает не сила, но сила важна. Сила — дрова, поленья из настоящего дерева, как в их селении далеко на Юге, а не вонючие щепки чертодрев или ишачий навоз, который надо еще постараться получить у снабженцев поперед Храма и Кухонь.
Эта мо шен рен не уступала в качестве своему неправильному посоху.
Чонги позади раздраженного Цзе хрюкал испуганной свиньей, постоянные возгласы напарника рядом звенели в ушах, задницу холодило даже через набитый соломой тюфяк под каменной лавкой, мутнело зрение от максимальной концентрации внутренней энергии на технике восприятия.
Девчонка побеждала.
Пролог
(2)
Девчонка побеждала.
Скоростные, специально созданные для боя массивы (Цзе узнал только Касание Разгневанной Длани), манипуляция через насыщение Ци песка под ногами или воздуха между ними, неожиданность, опыт — все привычные комбинации старого Шуншу странница преодолела без особых сложностей.
Не на опыте, упаси Митра от таких молодых ветеранов. Не на вбитых чужой наукой связках, малополезных без нормальной практики. На интуиции, на чутье, на гениальности, сказал бы любой культиватор. На интеллекте, на способности быстро, чудовищно быстро его применять, на уникальных знаниях и долгом, вдумчивом обучении точно под них — уточнил бы Сяхоу.
Но окончательно пованивать манипуляциями, предвкушением, а также инфернальной ухмылкой Ксина аренная схватка стала после Проклятия Тысячи Нечестивых Игл.
Запретный массив из разряда площадных с невероятно болезненным эффектом не смог преодолеть сопротивление тела мо шен рен. Самое очевидное объяснение подобных чудес — мощная техника внутреннего усиления или обычная, но с сопротивлением конкретно этому типу Ци или техник.
Самое очевидное, но и самое глупое — на практике и то, и другое встречается реже приступов доброты у гвардейца императора. Впрочем, третий вариант выглядел еще дурнее первых двух: качественно более высокая Ци, с помощью которой действительно можно остановить достаточно слабые сами по себе иглы, а потом обернуть атаку вспять.