– Смотрите-ка! – воскликнула Джен, – ведь это полковник Сэндс, конюший принцессы. Да он прямо идет к нам, хотя он из свиты Кон-Пита.
Это был действительно великолепного вида джентльмен, весь в красном с золотом, и польщенная его вниманием Джен пришла в совершенное волнение и замахала своим веером, в то время как он подошел к ним с вежливым поклоном, сняв свою шляпу, и выразил свое удовольствие, что встретил двух прекрасных девиц, так как он был послан принцессою датскою справиться о здоровье маленького принца. Ей хотелось иметь более подробные сведения, чем получаемые официальным путем, и потому он был чрезвычайно счастлив, что встретил двух благородных девиц.
Термин «благородные» чрезвычайно польстил мисс Гемфрис, которая покраснела и воскликнула: – О, сэр! – но Анна отвечала серьезным тоном:
– Мы связаны присягою, сэр, и не имеем права передавать сведения о том, что происходит в королевском семействе.
– Мадам, я в восторге от вашего благоразумия… но… пожалуй, оно является излишним… по отношению к сестре принца Вельского.
– Мисс Вудфорд такая строгая, – сказала Джен Гемфрис, захихикав, – я не знаю, какой будет вред, если я скажу, что его высочество чахнет, как и прежде.
– Следовательно, он не поправился на деревенском воздухе?
– О, нет! только кричит пуще прежнего. Как нам досталось прошлую ночь! М-рис Ройер не соснула ни минутки, пока я была с ней, и всю ночь проносила его.
Вам выпала лучшая доля, мисс Вудфорд.
– Он спал, пока я была там, – сказала коротко Анна, не считая нужным сообщить, что измученная нянька передала ей ребенка, который и заснул у нее на руках. Она попробовала прекратить разговор, направившись домой, но, к своему неудовольствию, заметила, что мисс Гемфрис отстала от нее и продолжала разговаривать с конюшим.
Анна нашла весь дом в суматохе. Ее встретила плачущая Полина и объявила, что у принца был припадок и не оставалось никакой надежды; в их комнате она нашла Эстер Бриджмэн, восклицавшую, что теперь ее служба кончилась. Без сомнения, водяная кашица доконала принца. Приехала королева и была почти вне себя. Она послала искать кормилицу, но было слишком поздно; его, видимо, ожидала та же судьба, что и прочих детей ее величества.
Спускаясь вниз вслед за тем, обе девушки должны были посторониться, чтобы пропустить королеву, которая, ничего не видя, с лицом, закрытым платком, шла в свою комнату. В ужасе они схватили друг друга за руки и направились в детскую. М-рис Лэбади стояла на коленях около колыбели, с капюшоном, спустившимся ей на лицо, и горько рыдала над несчастным малюткой с посинелым лицом, искривленным конвульсиями; видимо, он был при последнем издыхании.
В эту минуту показалась Джен Гемфрис, тихонько отворившая дверь и пропускавшая полковника Сэндса, который прокрадывался в комнату, чтобы взглянуть на умирающего ребенка.
Но его наблюдениям был тут же положен конец. Леди Стриклэнд – обычно самая кроткая из женщин – бросилась вперед и спросила, что ему нужно в детской.
Он пробовал привести какие-то извинения, упоминая принцессу Анну, но в ответ на это леди Стриклэнд только указала ему на дверь, и он должен был удалиться, совершенно сконфуженный.
– Кто пустил его? – спросила она, когда дверь была закрыта. – Что бы там ни случилось, эти люди из Кон-Пита не должны приходить сюда подсматривать.
Мисс Гемфрис моментально скрылась, боясь дальнейших расспросов, и всеобщее внимание было теперь отвлечено появлением м-рис Ройер, которую сопровождала здоровая, молодая женщина в толстой, домашней работы юбке, в старых башмаках на босу ногу, но в чистом белом чепчике.
Это была жена рабочего, делавшего черепицу, которую разыскали в деревне.
Как только передали ей измученного, полузаморенного ребенка, он точно сразу ожил и успокоился. Питание водяной кашицей было забыто навсегда, и он после этого стал быстро поправляться. Позже, после полудня, когда сам король привел с собою полковника Сэндса и даже на радостях пригласил к обеду, – малютка лежал спокойно в своей колыбели, махая ручками и совершенно веселый.
О его вторжении в детскую было, по-видимому, забыто, но в этот же день, после обеда, Анне показалось, в то время, как они шли с каким-то поручением к одной из фрейлин королевы, что она заметила полковника, беседующего с Джен в проеме окна. Когда они ложились спать в этот вечер, то Джен сказала ей: