Маг отошел столь же внезапно, как и появился. Лиас, естественно, остался. Со вздыбленной шерстью, с выпученными от ярости глазами, со слюной, капающей из оскаленной пасти. Этот темный заслуживал смерти. И не за свои издевательские речи, нет. За всю ту мерзость, что здесь творилась с его легкой подачи. И по мнению Лиаса смерть от клыков оборотня вполне годилась для господина Олого. И очень легко было представить, как волчьи челюсти смыкаются на шее мага, и теплая кровь хлещет прямо в глотку…
Если бы Лиас мог, он перегрыз бы опутавшие его ветви. Но привязали его со знанием дела. Волчья морда никак не могла изогнуться в достаточной степени, чтобы достать гибкие плети. Все, что оставалось оборотню, это бессильно рычать и дергаться, не в силах изменить ничего…
Но почему же ничего? Ведь пасть же ему не заткнули. Хотел бы он посмотреть на того отчаянного безумца, который решился бы на это. Если бы Лиас мог, он бы сейчас ухмыльнулся во всю ширь своей клыкастой морды.
— Уууууу, уу, ауууууу, — вдохновенно завыл он во всю мощь волчьей глотки. — Ууауу, ууууу, аууу!
Чистый звук волчьего воя разлился внутри зеленого шатра и далеко за его пределами. Оборотень выл самозабвенно, вкладывая душу. И в этих звуках чувствовался зов, даже призыв. Лиас выкладывался по полной, со знанием дела вкладывая в звуки воя нужные интонации. Он знал, что у него здесь есть как минимум один благодарный слушатель.
Госпожа Таэрия Бехр вдруг сбилась со своего гортанного напева, а потом совсем замолчала. Минутку она стояла без движения, а потом в удивлении повернула голову в сторону оборотня. Плененные девушки прекратили свое равномерное движение по кругу и потихоньку приходили в себя.
Видя, что его действия имеют результат, связанный Лиас удвоил усилия, про себя молясь Бездне, чтобы связки выдержали непривычную нагрузку.
— Убить оборотня! — завопил Микаэ Олого, но было уже поздно. Единственная жрица древней богини уже освободилась из-под влияния Красной звезды. Волчий вой оказался сильнее.
К Лиасу метнулась тень. Все, что он успел сделать – это дернуть головой в сторону, чтобы когти вампира разодрали столетнюю кору дерева, вместо волчьего горла. И все это не прекращая воя! Секунда, и вампир наносит следующий удар! А уворачиваться больше некуда!
Лиас не успел испугаться как следует. Гораздо страшнее ему стало, когда помощь пришла.
Вампир двигался очень быстро. Но на половине пути его рука встретилась со здоровенной когтистой лапой, в которой с очень большой натяжкой можно было узнать ручку госпожи Таэрии Бехр. Ведьма исчезла. Вместо нее под зеленым шатром буйствовало нечто… нечто невообразимое. Она явно стала выше и намного массивнее. Длинные мускулистые руки заканчивались мощными черными когтями. Кожа черная со струящимися по ней огненными венами. Рога выросли значительно, весьма отдаленно напоминая теперь прежние милые рожки. Глаза – чистый огонь. Губы сложились в устрашающую усмешку, не сулящую врагам ничего хорошего. И усмешка эта полнилась сонмом острейших загнутых клыков…
От вампира осталась только кровавая пыль. Следующим движением Таэрия разодрала удерживающие Лиаса ветви, и волк освободился. Дальше понеслась схватка. Больше всего оборотню хотелось вырвать горло Микаэ Олого. И сражаясь с человеком, а потом с орком, Лиас высматривал темного мага. Неподалеку все время мелькала яростная фигура Таэрии Бехр, которая взяла на себя демона и дроу.
Однако остальные почитатели древнего культа вскоре присоединились к сражению, и перевес оказался не на стороне оборотня и ведьмы. На Лиаса сзади набросился тролль, и вместе с орком они задали жару отчаянному почтальону. Полетели клочья шерсти, мелькали когтистые рапы, слышался яростный рык из трех разных глоток. Оборотень сопротивлялся отчаянно, но вскоре его покусанные и порванные противники придавили его к земле и намертво зажали пасть.
Таэрия в этот момент как раз заканчивала с дроу. Ее отвлек гном, а маг ударил в спину сгустком оглушающей магии. Ведьма упала.
— Ты меня разочаровываешь, дорогуша! — дрожащим от ярости голосом сказал Микаэ Олого. — Я ждал десять лет! Не для того, чтобы вы все испортили. Убить пса!
Тролль кровожадно усмехнулся и вытащил длинный кривой кинжал. Лиас сверлил противника глазами, но сделать ничего не мог. Он напрягал все свои оборотневские силы, но сдвинуть двух здоровенных недругов оказался не в силах. Оставалось только с честью умереть. Лиас сожалел лишь о том, что не смог спасти Кани. Он почувствовал, как внутри него все скручивается в ожидание неминуемой гибели.