Зло смотрит.
— Не хочу копаться в том, что было. Чего ты от меня хочешь? К чему постоянно начинаешь эти разговоры?
Свирепеет на глазах.
— Постоянно⁈ — вскрикиваю истерично, не так уж и боюсь, скорее опасаюсь. Дура!
Притихаю сжавшись, замечая в зрачках всполохи жёлтого. В эту секунду, понимаю одну важную вещь, он не умеет выражать свои чувства словами, Влас всегда это делает поступками. Значит пора учиться, я не умею копашиться в мозгах, а если человек не говорит, то никогда не знаешь, чего от него ожидать. Возможно банально боится.
— Я ничего от тебя не хочу, я люблю тебя и без тебя не смогу, — жалко сдаюсь, выдав сокровенное. Теперь уже правда не смогу, просто сдохну!
Рывком к губам, уворачиваюсь, выскользнув из рук. Не надо пытаться каждый раз заткнуть мне рот. Пячусь вон из кухни, к хищнику спиной поворачиваться нельзя, очень опасно. Взглядом говорю не приближаться и сбегаю в спальню, хлопнув от души дверью. Реву, сама прислушиваюсь, окно открыто на проветривание, разговаривают, смеются в обычной манере. Тут судьба моя решается, а они как всегда веселятся. Уехали, монстр не показался, наплакалась вдоволь, даже успела заскучать.
Появился спустя час, не меньше, вошёл, подал мне чай, я идиотка, чуть опять не разревелась. Подумаешь, пакетик в чашке заварил и сахар положил, много ума не надо чайник вскипятить. Опираясь своей офигенной задницей о стол, сложил руки на могучей груди и сверлит во мне дыру необыкновенными глазами.
— Ты со мной остаёшься. Так вношу ясность?
— Не особо.
Ругнулся сквозь зубы, задрал лицо к потолку и выдохнул.
— Чего ты хочешь от меня? — вернулся ко мне взглядом, голос поникший, усталый.
Даже жалость накатила. Молчу, он не спускает с меня глаз. Я вижу, не может сказать, то, что надо бы. Да я верю, любит, я чувствую, сомнения всё равно грызут. Про инстинкты на уровне подсознания не забыла, но мне хочется верить, не они вина привязанности ко мне. Разве от слов что-то изменится, чего добиваюсь. Словам нет веры, все мы знаем, поступки не всегда мотивированы искренностью. Словам не верь, поступкам не верь, я запуталась, остаётся только чувствовать и верить себе.
— Пса изловят и мы съездим к родителям твоим, они должны знать, что ты переезжаешь.
Мой монстр чувствует, чего мне надо, изворачивается донести. Садится рядом.
— Не начинай, — предупреждает мягко, — иначе останешься дома.
Глотаю слёзы, забирает кружку и опрокидывает на спину, чувственно целует губы, дразнит, рассказывает, как любит, углубляя поцелуй показывает, как желает быть ближе. Рвано вдыхает, знаю почему, сердце сжимается от переполняющих чувств, вот так он умеет выражать отношение ко мне. Властно подчиняет, и сейчас предстоит серьёзный разговор, совершенно на другом языке. У меня нет выбора, подхваченная бурным потоком сдаюсь.
Вырисовывая узоры на его животе, всё равно думаю и думаю. Мало, мне постоянно мало, что-то подсказывает он не научится быть таким как все, монстр мой весь и всюду особенный. И не хочу, я верила однажды росказням и клятвам, убеждениям и меня всегда обманывали. Ловит мою ладошку, прижав сильнее к коже. Но всё же не хватает милашности общения, комплиментов… Сдерживаю вздох. Вечно недовольная дура, обнимаю крепко. Целую в солнечное сплетение и вспоминаю.
— В смысле я останусь дома?
Сначала улыбнулся, потом вообще рассмеялся, прикрыл глаза рукой.
— Я рехнусь от твоих претензий.
Отодвигаюсь, неохотно расцепив руки.
— Просто спросила, где увидел претензию?
Нам тяжело, но мы всеми силами стремимся быть друг с другом. Намертво переплетая пальцы идём вдоль леса, солнце с горизонта греет последними лучами этих суток, позолотив деревья. Мне настолько тепло рядом с ним, что кажется сойду с ума, неужели вместе.
— Я люблю тебя, — говорю тихо, но прямо в глаза, развернувшись к нему.
Тянется наклониться, целует, успеваю заметить улыбку.
— Люблю тебя, — повторяю и ощущаю как начинает закрываться.
Обхватываю лицо ладонями, тяну к себе ближе, выворачивая внутренности. И он понимает, ничего не требую взамен, в ответ, просто хочу говорить, пока есть возможность. Кто знает, что будет завтра. Сжимает до хруста костей, оборвав дыхание, показав дурную силу и свои чувства.
— Моя, — с ухмылкой добавляет, — дурочка.
Вот и все комплименты.
— Ты правда за мной тенью ходил?
Получи в лоб прицельно.
— Правда, — отвечает сразу, глаза устремляет вдаль.
Улыбаюсь глупая, а я тогда думала он меня ненавидит.
Эпилог
Полуденное солнце печёт так, словно хочет поджарить всех и каждого, кто не успел спрятаться в тени. Этот город для неё настолько родным кажется, что безумно хочется вернуться в прошлое и снова быть счастливой. Ностальгия мучит. Возможно неостывшие чувства, тёплые воспоминания. Дыхание спёрло, Маша сбилась с шагу. Из дверей магазина показалась до боли знакомая фигура. Он разговаривая по телефону не мог её заметить, забросил пакеты с продуктами в багажник и она не удержалась и громко сказала: