Ребенка, родившегося вне брака, отец так и не признал официально, хотя все знали правду о ее происхождении. Впрочем, этого стоило ожидать, однако, принц также не поступил так, как того требовали приличия: не выдал замуж свою мимолетную страсть за обеспеченного мужчину, не обеспечил своего потомка.
Придворные этого не одобрили, а так как проявлять неуважение и высказывать свое "Фе!" тому, кто одной ногой уже стоит на ступеньке, ведущей к трону, чревато осложнениями, все свое недовольство они выливали на девчонку, зависшую в непонятном статусе.
С одной стороны, имеет, хотя и крайне мизерные, права на трон. С другой... она - никто, и звать ее никак. Так и росла принцесса-бастард Аиллия*, оправдывая свое имя. Может, с течением времени что-то бы изменилось в лучшую сторону, вот только девушка до этого не дожила.
Ее дяде, принцу Эссертиалу, надоело дышать в затылок своего старшего брата, глазея на ласково манящее золотым блеском креслице с гербом на спинке. Брат портил обзор и мешал эстетическим устремлениям, а это не есть хорошо.
Ему потребовалось пятьдесят лет, чтобы сплести надежную, крепкую паутину заговора, вырыть яму, и заботливо наточить колья, предусмотрительно вкопанные в дно ловушки. Король совершенно неожиданно подпал под действие проклятого артефакта, подаренного недругами, зачахнув и потеряв свои силы и права на трон, после чего новоиспеченного владельца трона, радостно смахивающего тряпочкой пыль с твердого сиденья так же постигло несчастье в виде ревнивой любовницы, как следует продемонстрировавшей зарвавшемуся ловеласу, что отнюдь не все могут короли.
Оперативно похоронивший своих предшественников принц тут же примерил шикарную золотую шапочку, настоящий эксклюзив, после чего вплотную занялся подчищением различных хвостов. Эссертиалу не нужен был конкурент, пусть и с такими шаткими шансами занять его место, ведь при желании можно их укрепить, особенно если найдется небезразличный к этому разумный. Он просто обеспечивал себе прекрасное, не омраченное подозрительными тучками, безоблачное будущее.
Глупую девчушку, не успевшую и не захотевшую удрать, просто одной не слишком погожей ночью выволокли из спальни королевские стражи, после чего скрутили в бараний рог, засунули в мешок, и куда-то поволокли, предварительно дав по голове, чтобы не брыкалась.
Аиллия пришла в себя в подвале, стоящая на коленях в одной ночной рубашке, под презрительным взглядом дяди. Рыдания и уверения "что она никогда!" на него совершенно не подействовали. Может, он бы и оставил ее в живых, хоть это и было под большим сомнением, но дуреха стала орать, что дядя должен ее пощадить, ведь в ней тоже есть королевская кровь, пусть и непризнанная...
... - Значит, должен? - скептически скривился Эссертиал, брезгливо рассматривая зареванную идиотку, валяющуюся кучкой смятого тряпья у его ног. - Должен... какое ёмкое слово! И ты взываешь к родству... отвергнутая... что ж, я уважу твое стремление! Тебя похоронят, как положено Наследнице... - жуткая улыбка перекосила прекрасное, вечно юное лицо Высшего. Несколько приказов, после чего Стражи разделились: одни остались с королем и его жертвой, другие куда-то исчезли. Через четверть часа они вернулись, неся несколько свертков.
Эльф открыл шкатулку, хмыкнув при виде ее содержимого, а тем временем девушку вздернули на ноги, стянули с нее рубаху, и буквально втиснули в дорогое, из нескольких слоев паутинного шелка церемониальное одеяние - ашутту**.
Слегка придушив опять разревевшуюся от страха девушку, чтобы стояла спокойно и не мешала, стражи поставили ее на колени.
- Цени, отверженная... я дарую тебе титул Признания.
Король достал из шкатулки длинное читт-тари, и Аиллия выпучила глаза. Даже она знала, что из черного железа делают погребальные украшения, тем более, это прекрасно подтверждали опалы. Их никогда не носили живые. Только мертвые.
- Этот набор сделали для одной особы, но он ей еще долго не понадобится, а вот тебе будет в самый раз. Ну-ка, примерь...
Страж ловко надел на девушку набор, положенный признанной принцессе Правящей династии, после чего одним движением вогнал ей под нижнюю челюсть длинную толстую иглу, смазанную какой-то странно светящейся жидкостью.
Потерявшая сознание, медленно умирающая принцесса уже не слышала, как король отдал распоряжения, и произнес краткую напутственную речь:
- А чтобы ты знала свое место, тебя похоронят под гробом. Нечего просто так грунт продавливать.
Умирающую кинули в полость основания, положив сверху плиту и залив ее специальным раствором, а потом привалив сверху тяжеленным каменным ящиком для верности. Кольцо, являющееся подтверждением статуса, бросили в пустой гроб, а в архиве сделали отметку о месте захоронения Наследной принцессы Аиллии, увядшего ростка Правящей династии.
***
Она снова хмыкнула, возвращаясь к реальности. Сказать, что ей было жалко принцессу... ничего подобного! Если эта идиотка, растя во дворце, под постоянным прессингом придворных не поняла, что двор - это самый натуральный гадюшник, то тут уж ничем не поможешь, это уже клиника, а такое не лечится!
Живя века, придворные проворачивали такие интриги, перед которыми меркли все достижения Талейрана. И если поначалу Аиллия еще могла на что-то надеяться, то где были ее глаза потом? Впрочем, это теперь не ее проблемы.
Мумия соскользнула с крышки, слегка отодвинула ее, в очередной раз поразившись своей физической силе, которую трудно было ожидать от такого хрупкого тела, и достав перстень, вернула ее на место.
Украшение влекло к себе, как огонь мотылька. Повертев его в руках, она решительно надела его на указательный палец правой руки и прислушалась к себе. Ничего. Не сверкнула молния, она не ожила, никто трубным гласом не оглашал пророчества. Тишина и благолепие. Пожав плечами, она вновь легла на крышку, и принялась обдумывать самое важное на настоящий момент.
Свое имя.
Вариантов была масса: от своего прежнего имени, до какой-нибудь пафосной фигни, которую надо обязательно произносить с постной миной. Плюсы и минусы были в любом случае. С одной стороны, не хотелось терять хоть такое слабое напоминание о своей прошлой жизни, с другой - новое тело - новая жизнь. Хотя... может совместить?
Чем больше она над этим думала, тем больше ей нравился именно этот вариант. Требовалось подобрать такое имя, которое содержало бы, хоть частично, ее прежнее, а с другой, отражало ее нынешнюю суть. Она перебирала варианты, отбрасывая получившееся, меняя комбинации, пока, совершенно неожиданно, не получила устроивший ее результат.