— А вы знаете, — сказал он, поворачиваясь, — примерно через полчаса взойдет полная луна. Поэтому это очень, очень плохая идея. В целом… — Они бросились на него, но Дрейк первому же упер в горло трость. — …иэта мысль не лучше. Существует около тысячи… — Локоть проломил череп второго, — …более удачных способов заработать на жизнь.
Дрейк поколебался с девушкой, за что и получил по скуле, оставшейся открытой для нападения. Он наклонил голову, услышав, как возле лица скользнула сталь, затем схватил ее за запястье и толкнул. Она пролетела мимо и, врезавшись в кирпичную стену, шмякнулась на землю, как марионетка с обрезанными нитями.
— Серьезно, — сказал он ошеломленной, почти потерявшей сознание, молодежи. — Вам нужно над этим подумать.
— Что ты такое?
— Нечто, — сказалвесело другой оборотень. — Я только спустился, чтобы посмотреть, не нуждаешься ли ты в помощи. Иисусе, когда вы, трое, в последний раз принимали ванну?
— Где-то недели две назад.
— Как дела, Дрейк?
— Дела как обычно, — сказал он осторожно. Он знал Уэйда с детства, но относился к стае с осторожностью.
Он протянул руку и почувствовал, как дотронулся до молодого человека, пахнущего горелым деревом и жареной форелью. Дрейк — крупный, но Уэйд больше на три дюйма и двадцать фунтов. Если бы он не был таким киской, то выглядел бы устрашающим.
— Все еще придерживаешься своего места в стране?
— Уверенно. Этот город уже затрахал, чувак. Я приехал только, чтобы запастись. День прошел зря.
— Попробуй из народа никого не съесть.
— Эй! Ты видел, чтоб я когда-нибудь кого-либо съел? Да я бы и на спор не стал есть обезьяну.
— Это неприятно, — сказал Дрейк мягко.
— Да-да, прости мое гребаное ПМС-поведение. Нет, реально! Ладно, люди и не вспоминают, от кого порождены.
— Тсс.
— Эй, я рад, что столкнулся с тобой. Иди с этими парнями к Мысу, передай привет боссу с Мойрой. Ты слышал, что Мойра вышла замуж?
— Да, слышал. За человека, правильно?
— Да, так что… — Уэйд потянулся; Дрей услышал, как захрустели суставы и сухожилия. Приближалось изменение. К счастью, они уже не юнцы и хорошо могут себя контролировать. — Новая альфа-самка, Дженни, она услышала о … м-м …, она заметила что некто из стаи … м-м… — Проклят ужасным дефектом? — спросил он прямо. Дрейк постучал тростью, делая акцент на своих словах.
Уэйд кашлянул.
— Так или иначе, представляешь, они с Майклом пришли к выводу, что настали новые времена, и родителям ни к чему теперь расставаться с детьми. Все согласились.
Дрейк затих. В самом деле, для стаи такая точка зрения была прогрессом. С незапамятных времен в стае существовал обычай, требующий от родителей убивать детеныша, родившегося слепым, глухим или с каким-то другим отклонением. Самка бывала еще слишком слаба после ощенения, но почти всегда соглашалась.
Отец, правда, умер еще до рождения Дрейка, но мать хотела его. Она увезла Дрейка и так хорошо спрятала, что вожак стаи, отец Майкла, действуя из лучших побуждений, так и не смог найти его, чтобы убить. Воспитала его дерзким и бесстрашным… и научила никому не давать пощады, а также не просить ее.
В конечном счете, Дрейк сам покинул стаю, переехал в Бостон и стал жить среди людей. Здесь, по крайней мере, он мог постоять за себя. Людей не волнуют проблемы. Они делают вид, что не знают о них.
— Ну, возможно, я навещу их, — солгал он. — Это было давно.
Майкл еще не был вожаком стаи, когда Дрейк ушел… Мойра тогда была совсем ребенком, и одна из немногих, кто пытался отговорить его от ухода.
«Нет. Что сделано, то сделано».
— Давно? — переспросил Уэйд. — Ну да, около двадцати лет назад. Сейчас все немного по-другому. Майкл — современный чувак. Никто не станет с тобой возиться.
— Спасибо за информацию. Но я уехал не потому, что боялся, что со мной надо будет возиться.
— Ты, действительно, одержал над всеми победу, — признал Уэйд.
— Я уехал, потому что мне никогда не разрешали быть самим собой.
— И ты думаешь, что тебе здесь это разрешают? В обезьяньем центре?
Дрейк пожал плечами. Одиночество было постоянным спутником его жизни, и он в очередной раз признал это.
— Уже не важно.
— Что ж, подумай над этим. Я знаю, что Дженни хочет с тобой встретиться. Если ничего нет, чтобы доказать свою правоту. Дженни живет для такого дерьма. — Это было сказано тоном сдержанного восхищения.
— Посмотрим.
Дрейк услышал, как Уэйд вздохнул и потянулся.
— Отлично, будь упрямой задницей, меня это не интересует. Валю я отсюда. Хочу побыть один. Последняя ночь полнолуния.