— Э-э-э-э, — нахмурился Кир. — Полегче, приятель! Ты говоришь про мою родную сестру!
— Поэтому я тебе и говорю: взять этих шакалят и свалить с земли моего клана! — вновь зарычал я.
Кир кивнул своим братьям, и те кинулись на меня с двух сторон. Одного я успел отшвырнуть в сторону, выпустив когти и полоснув его куда-то по корпусу.
Второй повис на моей руке. Подскочивший Кир, засандалил мне в плечо шприц и впрыснул болючее содержимое внутрь. Я пошатнулся, но устоял. Сбросил с себя второго мелкого, раздирая ему когтями руку, тот завыл и начал перекидываться.
Выбив из рук Кира второй шприц, я перекинулся в волка и вцепился в холку уже нападавшего на меня шакала, в которого обернулся Кир. Братья Кира тоже начали оборот, но из-за ран это проходило медленнее. Или мне так казалось из-за действующего на меня состава из первого шприца.
Дрались уже только с Киром. Я порвал его братьев, и теперь они скулили на окровавленном снегу, медленно превращаясь снова в людей. Отбросил Кира от себя, он приземлился прямо возле второго шприца. Обернулся человеком, поднял шприц и направился ко мне. Я уже потерял много сил и крови, и пришлось принять человеческий облик. Пошатываясь, я схватил его в захват и повалил на землю. Кир брыкался, пытаясь вывернуться, достать меня шприцем. Снова отобрал шприц и откинул подальше. Частично обернулся, на полный оборот — не хватало сил. Всё тело ломило и болело.
Вдруг меня будто оглушило. Вилка здесь. «Беги, глупая девчонка!» — хотелось крикнуть мне, но я не успел. Кир, воспользовавшись секундным замешательством, вывернулся из моего захвата и оседлал так, что я не мог пошевелиться. Он выпустил клыки, намереваясь впиться в горло.
Глава десятая
Виолетта
Открыла глаза, не понимая, где нахожусь. За окном было ещё совсем темно. Слабый свет в зоне кухни немного разгонял темноту. Огляделась — я в доме у тёти, почему-то на диване. Меня буквально вдавило в спинку. Упёрлась носом в обнажённую мужскую грудь. Головой лежала на руке Макса, которой он обнимал меня за спину. Вторая его рука по-хозяйски расположилась на моём бедре. Макс прижимал меня к себе, как плюшевую игрушку. Что?! Я почувствовала, как краска заливает лицо и шею. Вот же угораздило уснуть. Стала выбираться из его лапищ, но он что-то пробормотал и прижал меня крепче. Вот влипла!
Произошедшее вчера, спросонок казавшееся дурным сном, накатило на меня новым приступом паники и страха. Доказательство того, что это был не сон, лежало передо мной, крепко прижимая к себе, и мерно храпело мне на ухо. Меня наконец-то догнала истерика.
Я всхлипнула, слёзы сами собой полились из глаз, в горле появился ком. Снова всхлипнула, опять попыталась выбраться из объятий спящего парня, но он что-то прорычал во сне, и я, сжавшись, разревелась, уткнувшись в его грудь. Всхлипывала и задыхалась от слёз. Сердце сдавило, как тисками.
— Ты чего реветь вздумала с утра пораньше? — недовольно пробурчал Макс хриплым ото сна голосом мне в ухо.
— Т-ты… т-ты… — не могла вымолвить я ни слова от рвущихся рыданий.
— Я жив, и, кажется, за это мне сто́ит благодарить тебя, — голос звучал ровно и спокойно.
— К-кто т-ты т-так-кой? — захлёбываясь слезами, только и смогла выдавить я из себя. — Т-ты… т-ты…
— Ну, я, — усмехнулся парень. — Ты чего ревёшь-то сейчас? Вчера реветь надо было.
Но меня уже было не остановить. На меня накатил откат, про который всё время твердила Светка, а до подруги, психолог в детском доме. После любых сильных переживаний, например, когда прерывала драку мальчишек, или успокаивала ругающихся девочек. Когда преподы начинали кричать на нерадивых студентов. Стоило появиться мне, как все успокаивались и расходились.
Останавливались конфликты в моём присутствии сами собой, но потом я полдня ревела белугой. Или когда случалось что-то похлеще, например, однажды меня чуть не сбил грузовик. Как водителю удалось меня объехать, до сих пор была загадка. Но тогда я тоже чувствовала усталость и бессилие. И ревела, как маленькая, часа четыре, пока Маргарита Семёновна не велела вызвать врача, который вколол мне успокоительное.
А после вчерашних потрясений я чувствовала себя совершенно опустошённой и выжатой. Мне было очень плохо.
— Эй, малая, — не на шутку испугался Макс, садясь на диване и перетягивая меня к себе на колени. — Что случилось? Вчера вся такая смелая была, даже на Кира с его братьями кинулась, кажется, если я ничего не путаю. А что сейчас? Я ж не трогал тебя. Ведь не тронул?