Но не всеми.
Знакомая фигура сидела, скрестив ноги, в нескольких десятках ярдов от меня, спиной ко мне, ее легко было разглядеть даже в сумраке далеких уличных фонарей. Я приближалась медленно, стараясь идти громко, позволяя легкому ветерку донести до него мой запах. Фин повернул голову, когда я приблизилась менее чем на десять футов, затем отвел взгляд. Это не было приглашением. Это также не было «убирайся от меня к черту», поэтому я восприняла это как разрешение подойти ближе.
Я села рядом с ним на теплый бетон, заметив предмет в форме ножа у него на коленях.
— Вам звонил Руфус, — произнес Финеас.
— Да.
— Он обеспокоен.
— Мы все обеспокоены, Фин. Ты ушел, никому не сказав, куда направляешься, и прямо сейчас мы не можем выпустить тебя из поля зрения.
— Чтобы мы не потеряли последнего из Кони?
— Мы не потеряли остальных. Они просто не на своем месте.
Он криво улыбнулся. Потом посмотрел на меня в упор, и кипящая ненависть в его голубых глазах шокировала меня.
— Мы с Джолин жили тремя этажами выше от этого места. После того, как она умерла, я покинул Сансет-Террас и переехал на восток, ближе к реке. То, что я остался с кланом, только причиняло боль. Я пережил резню, потому что повернулся спиной к своему народу.
— Если бы ты был здесь, тоже умер бы, Финеас. И кто бы защитил Аврору и Джозефа, когда ты был им нужен?
Он с шумом вздохнул и отвел взгляд, окидывая цементный пейзаж.
— Что такое? — спросила я. — Я никогда не видела, чтобы ты устраивал вечеринку жалости к себе.
— Я предпочитаю думать об этом как о релаксации. — Он поднял нож, лежавший у него на коленях. В четырнадцати дюймах от рукояти до кончика он блестел отражающим золотом. Лезвие изогнуто в обе стороны, разделено наподобие трезубца, у него отсутствует центральный зубец. Замысловатые узоры и завитки украшали основание клинка там, где сходились обе половинки, а рукоять, похоже, сделана из какой-то гладкой кости, вырезанной похожими узорами.
Он выглядел смертельно опасным.
— Я однажды говорил тебе, что Кони были расой воинов, — продолжил он. — Столетия назад мы оставили позади наши дикие обычаи и приняли мир. Мы выбрали жизнь среди людей, а не как мифические существа, обособленные от других. Мы были одним из первых объединившихся кланов. Одним из первых, кто предложил то, что сейчас называется Ассамблеей.
— Ты думаешь, фейри наказывают тебя за это? — спросила я.
— Они наказали нас за то, что мы были могущественны, и это хорошо сочеталось с другими их планами. Нас было двести двенадцать, Эви. Мы были силой, с которой приходилось считаться, даже против магии фейри. Но разозлить все кланы сразу? У фейри не было бы шансов в прямом бою. — Он фыркнул. — Как будто они стали бы пачкать свои руки.
Он прав. Я никогда не видела фейри за пределами Первого Разрыва без использования человеческого аватара. Несколько фейри, да, но они были менее могущественны, чем их собратья. Они приказали Триадам уничтожить кланы Кони и Стри, и это могло закончиться тем, что люди и терианцы метафорически вцепились бы друг другу в глотки, оказавшись на грани открытой войны. Каким-то чудо этого удалось избежать, что внесло прекрасный хаос в планы фейри. Им пришлось выкручиваться и импровизировать, что у них не очень хорошо получается.
— Для чего нужен нож, Фин? — спросила я.
— Примерно пять столетий назад наша элитная гвардия носила их как символы своего статуса. Выжили лишь немногие, и один прошел по моей линии. Остальные были уничтожены во время пожара.
Я изучила золотой нож и его двойные лезвия — по одному для каждой ветви клана. Кони и Стри, отдельно и вместе. Его возраст удивил меня.
— Для меня это больше не касается Сторожевой башни или высших интересов города, — сказал Фин холодным голосом. — Это касается моего клана. Я сделаю все возможное, чтобы найти их и вернуть домой.
— Я знаю, ты справишься. Я помогу.
— Уолтер Тэкери умрет от этого клинка.
Как бы мне ни хотелось поспорить и сказать, что сама хочу убить Тэкери, я промолчала. В конце концов, Фин не сказал, кто станет держать этот клинок, так что это может быть кто угодно.
— Сначала мы должны найти его, — заметила я.
— Что-то подсказывает мне, что долго ждать нам не придется.
— Неужели?
— Да. — Он слегка повернул ко мне голову. — Не реагируй, но за нами наблюдают.
Я напряглась.
— Вайят в машине.
— В противоположном направлении, примерно на отметке в два часа.