Ведь каждый любитель военной истории испытывает благоговейный трепет, когда берет в руки новую книгу на интересующую его тему.
Это подобно своевременному подношению патронов к пулемету при отражении вражеской атаки; подползанию под адским огнем семнадцатилетней санитарки к грузному обожженному бойцу.
По крайней мере я испытываю именно такое чувство.
И однажды, проходя срочную службу в рядах Советской армии, я вместо отбоя потратил свое личное время на посещение так называемой «Ленинской комнаты». (Молодым читателям я объясню: так назывались классы, в которых личный состав идеологически и теоретически подготавливали к войне.)
И там в толстых газетных и журнальных подшивках я наткнулся на отрывок романа Олега Михайлова «Браво, Русь!», опубликованный в журнале «Советский воин».
С первых строчек я понял, что речь идет о русских солдатах под командованием Кутузова.
Сразу скажу, что роман «Кутузов» Леонтия Раковского в свое время перевернул всю мою жизнь. Когда я был маленьким мальчиком и пропускал школу по болезни, я просил свою бабушку читать мне его, пока лежал с горчичниками и градусником. А уж сам я читал его за завтраком, обедом и ужином, под одеялом с фонариком (когда ругалась мама), лежа в ванной, находясь — прошу прошения — в сортире.
Я много раз перечитывал его и впоследствии (не скажу — сколько, дабы не вызывать улыбку недоверия). Скажу лишь, что я помнил его почти наизусть.
Как же! Л. Раковский, автор романов «Генералиссимус Суворов», «Адмирал Ушаков», прошедший Великую Отечественную войну в качестве военного корреспондента, больше восьми лет работавший над романом «Кутузов», переведенным впоследствии на пять языков, писал очень хорошо.
И в тот армейский момент, в Ленинской комнате, я погрузился в музыку очередного произведения о войне…
«Тёзка, давай!» — внутренне кричал я Олегу Михайлову, желая отдохнуть от всех этих АК, ОЗК, КПВТ, БМП и прочая, прочая, прочая. Я жаждал погрузиться в ту эпоху, когда старослужащие говорили: «Богатыри, не вы…», когда российский солдат был суворовским «чудо-богатырем» и когда военно-патриотическая идея, которой сейчас так не хватает нашей Родине, сияла ослепительным блеском славы.
Фотография О. Михайлова в «Советском воине», задумчивого, не старого человека в очках, производила хорошее впечатление. Анонс, награждающий его титулом «лауреата премии Министерства обороны СССР», дразнил меня еще больше. Аннотация, гласящая, что недавно сей автор закончил свое новое произведение — «Фельдмаршал Кутузов», возбуждала меня до крайности.
И тогда я жадно начал читать, забыв про отбой, про усталость, про любимую девушку, давно изменившую мне на «гражданке»…
(Я обращаюсь к своим читателям. Если вы знаете места, в которых выплачиваются гонорары за переписку книг, то прошу вас указать адрес. Обещаю, гонорар в этом случае поделить с вами по принципу фифти-фифги!)
«Браво, Русь!»:
«До городка Тешин войска шли обыкновенным маршем. С прибытием в армию Кутузова колонны начали двигаться ускоренными переходами, делая в сутки до шестидесяти верст. Порядок следования был положен с примерной точностью: на каждый фургон садилось по двенадцать человек в полном вооружении, и такое же количество солдат складывало туда ранцы и шинели. Через 10 верст следовала перемена. (…) Привалов теперь не было. По прибытии солдат на ночлег их тотчас расставляли по квартирам. Мешанин или бауэр уже ожидал у своей калитки и, пропустив мимо себя назначенное ему магистратом число постояльцев, захлопывал калитку на запор. (…) Отличная пища, винная порция, даже кофий, и мягкая, чистая постель — все было к услугам русского воина».
Словно что-то кольнуло меня в нос и заставило поморщиться. И моя память услужливо процитировала роман Л. Раковского.
«Кутузов»:
«До Тешена русская армия шла по условленному маршруту не спеша.
10 сентября австрийцы попросили Кутузова поторопиться. (…) Русскую пехоту везли на перекладных утроенными переходами до шестидесяти верст в день.
На каждый фургон садилось по двенадцати человек в этот же фургон складывались ранцы и шинели, а сами солдаты шли пешком. Через десять верст менялись: шедшие садились на подводы, а ехавшие шли налегке с одним ружьем и патронными сумами. (…) Привалов не делали.
Ночевали обычно в селениях. Каждый хозяин ожидал гостей у калитки. Пропустив во двор столько солдат, сколько ему было назначено на постой, хозяин закрывал калитку на запор. (…) Солдат ждал сытный ужин, винная порция и мягкая, чистая постель».