– Выйдем наружу? – послышался вопрос Кэтрин.
– Да, Кэт, пожалуй, а то здесь уже ничего не услышишь – согласился Ларк.
Пожав руки и похлопав по спине нескольких коллег, Ларк указал Кэтрин на запасной выход, чтобы избежать давки у главного входа в ЦЕРН. Скоростной лифт подземной лаборатории доставил обоих на поверхность, к обратной стороне здания ЦЕРН, где почти не было людей и журналистского транспорта. Привыкшие к ненавязчивому подземному освещению глаза на несколько секунд сощурились от дневного света. Кэтрин пересмотрела свою видеозапись эксперимента. Ларк сделал глубокий вдох, словно желая проникнуться днём, когда время было обращено вспять, когда можно было отдышаться после десятилетий преследования природы времени. Лёгкие наполнились свежей осенней прохладой, отличной от той, что была в подземной лаборатории.
– Теперь можно заглянуть в более раннее время, в средние века или в античность? – повеял рядом бриз голоса Кэтрин.
– Да, надо лишь увеличить мощность «EOS» – сказал Ларк, глядя на горизонт.
– А в какое время вы бы хотели попасть, профессор? В Древнюю Грецию, во Флоренцию Данте?
Ларк продолжал смотреть в горизонт, какое-то время ничего не отвечая. В семьдесят девять лет – одно лишь повышенное давление, не считая ослабшего зрения, подумал про себя Ларк. Может, получиться дотянуть до завершения работ над защитным костюмом для входа во включённый генератор «EOS».
– Обратно в тот день и место, когда я впервые влюбился – ответил через несколько секунд Ларк. – В июнь 1998 года, на теннисный корт у Уолкер-авеню в Филадельфии.
Конец