— На такой афере можно заработать неслыханные деньги и продолжить жизнь не на руинах бывшей империи, а в цивилизованном государстве со стабильной экономикой.
— Далекая от меня тема, — хмыкнул Некрасов, — я солдат и в бизнесе ничего не смыслю.
Очень неудачно он ушел от темы. Все уже поняли: генерал может разговаривать на любые темы и в каждой области, даже далекой от военной, чувствует себя как рыба в воде. Похоже, его застали врасплох и он не успел сориентироваться. Ярый патриотизм академика вдруг обернулся элементарной наживой. Похоже, его прощупывали.
— А я думал, вы хваткий деловой человек, генерал, — начал ехидничать академик. — Если вспомнить о двадцати семи точках на Лужниковском рынке, принадлежащих вам. Челноки, поставляющие товар из Польши и Турции, свой склад, продавцы. Маленькая, но империя. Как это называть, если не бизнесом. Успехи налицо. Бизнес растет, расширяется. Вас уже заинтересовало развивающееся в стране «видео». Очень перспективный бизнес. Тем более что в иностранных друзьях у вас нет недостатка. Они могут стать хорошими поставщиками. Да и вы частенько катаетесь за кордон на военном авиатранспорте, не подлежащем досмотру.
— И откуда такие сведения у физика-ядерщика?
У Некрасова слегка подрагивал голос. Академик широко улыбнулся.
— Мы тут скучной болтовней занимаемся в то время, когда все танцуют. Почему бы и вам не потанцевать. Прекрасная музыка. Такая пара может стать украшением любого бала.
— Я не возражаю, — сказала Василиса.
Слава богу, подумал Некрасов, продолжения не последует. Неизвестно, до чего договорился бы всевидящий академик.
Еще мгновение — и они закружились в вальсе.
— Не нервничайте так, Геннадий. Собьетесь с такта и отдавите мне ноги. У вас такой вид, будто вы решаете глобальную государственную проблему.
— Ваш академик поставил меня в неловкое положение.
— Он это умеет делать. Только он не мой академик. Борис Маркович человек информированный. По всем вопросам. Но он абсолютно безвредный. Вам работать вместе, а о своих партнерах он знает больше, чем они сами о себе. Вы ему нравитесь. Мне так кажется.
— И вы тоже будете со мной работать?
— Конечно, если вы одобрите наш проект.
— В ближайшее время я с ним ознакомлюсь. Вы замужем, Василиса?
— Скорее нет, чем да.
— Я могу вас сегодня проводить? Или Вассерман будет ревновать?
— Он ревнует всех своих сотрудников, но к чужим. Вас можно назвать своим. Я не против, чтобы вы меня проводили. Здесь скучно. Мы могли бы прогуляться, оттепель, свежий воздух, кругом фонари, аллеи освещены, не страшно. Воздух за городом сказочный.
— Бояться тут нечего. Усадьба охраняется солдатами. Здесь больше важных персон, чем порой собирается в Кремле.
— С таким кавалером смешно бояться темноты.
— Я готов. Уплываем, вальсируя к выходу.
Девушка засмеялась.
Сидя в пивной в ожидании своего приятеля из прокуратуры, который, как всегда, опаздывал, Некрасов думал о Василисе. Она ворвалась в его жизнь подобно солнечному зайчику. Что-то невообразимо яркое, светлое и очень нежное. Лезть на рожон он не собирался. Близость должна созреть. С него хватало романтики, прогулок под луной, держась за руки, и разговоров о вечном и прекрасном.
Кто она? Что ее связывает с Вассерманом? Академик оставался для него загадкой. О совместном проекте тоже никто не слышал. Да, Вассерман курировал научные институты, работающие на вооружение, и следил за исполнением заказов министерства на закрытых заводах, но никто лично с ним не был знаком. Те, кто был тесно связан с ним по работе, уже не работали в министерстве. Кто-то сам ушел, кого-то ушли, другие в могиле. Однако Вассерман входил в состав советников президента по вопросам безопасности и имел определенное влияние на решение многих задач. Человек, занимающий такие посты, интересуется биографией очередного генерала из министерства? Надо отдать должное его агентуре. Распотрошили Некрасова быстро. Он знает о всех торговых точках, из которых только половина зарегистрирована. Не так просто прятать концы в воду, даже во времена хаоса. На академика работает старая гвардия. В ФСБ тот же бардак творится. Кого не лень примеряют на место председателя, будто доярка приехала из деревни на вещевой рынок и не знает, что купить, хватая все подряд и тут же отбрасывая в сторону, видя на вешалке более яркое пятно.
Наконец появился Валера Поляков. Сейчас он руководил секретариатом Главного военного прокурора московского округа. Человек осведомленный, знающий больше, чем говорит, но всегда идет навстречу. Некрасов отвечает ему тем же. Валера плохой картежник и всегда проигрывает Некрасову в преферанс крупные суммы, но генерал ему прощает долги. За карточным столом они встречаются по пятницам на даче Леонида Хавенского, начальника управления по культуре и спорту все при том же президенте. Тоже человек полезный. В его владении миллионы квадратных метров площадей, сдаваемых в аренду. Мальчишники проходят без сбоев. Все холосты и свободны, а преферанс — дело святое.
— Выкладывай свои проблемы, Гена, — хватаясь за кружку с пивом, начал Поляков.
Некрасов в подробностях изложил детали, не упоминая о развивающемся романе с Василисой.
— На днях мне с ним встречаться. И я не знаю, о чем пойдет речь. Никакого конкретного проекта в природе не существует. Он хочет меня использовать в своих целях. Для того и изучил мою подноготную. И это еще не все. Пару тузов он припрятал в рукаве.
Поляков немного подумал и сказал:
— Чем ты интересен… У тебя есть доступ к оружию. О его планах я не знаю. Но, вероятнее всего, Вассерман не сумел договориться с Забелиным, и тот погиб на даче. Вассерман не один. За ним стоит организация. Масоны.
— О каких масонах ты говоришь?
— О русских. Это не моя идея. Ее высказал следователь Поплавский. Я тебе уже о нем рассказывал. Когда его спросили, кому нужно убивать генералов, он коротко бросил: «Масонам». То, что в России есть такая ложа вольных каменщиков, мне известно давно. А цели и задачи непонятны. Власть — единственная цель, которую преследуют масоны. В России ее добиться легче, чем в любой другой стране мира. Прибавь к этому наши территории и земельные ресурсы. Я ничего не знаю о связи русских масонов с мировыми ложами. Тут нужен специалист в этой области. Но какое это имеет значение. Тайное братство сильных мира сего страшнее любой бомбы.
— И как их распознать?
— Они любят собственную атрибутику, кодовые слова, приветствия. У них своя иерархическая лестница. Вступить в их организацию нельзя. Они сами приглашают и вербуют нужных им людей. Но тебя сначала прощупают. Все начинают с послушников. Будь ты министром или официантом, там все равны. До магистра дорасти трудно. Все зависит от твоей преданности и вклада в общее дело. Но если ты вышел на масонов, Гена, то я тебе не завидую. Им отказывать нельзя. Найдут еще одного мертвого генерала, и этим дело кончится. Не ты, так другой начнет играть по их нотам.
— На должность меня рекомендовал начальник генерального штаба. Обо мне он ничего не знает. Странная рекомендация. Кто-то ему шепнул на ухо мое имя, и этот кто-то разбирал не одну кандидатуру. На меня собрано солидное досье. На это ушло время. Я живу скрытно, не так просто добраться до моего грязного белья. Значит, мной занимаются не первый день. Любопытный выбор.
— Ты по жизни авантюрист, Гена. Человек, способный на поступок. Я не говорю, с каким знаком — плюсом или минусом, решителен, смел. Настойчив. Любую планку одолеешь. С таким мужиком можно иметь дело, если заманить на свою сторону. А теперь подумай, кому нужен враг с теми же характеристиками. Твой отказ поставит тебя в ряды врагов. И здесь тебе уже никто помочь не сможет. Тебя уничтожат.
— Согласен. Хуже всего то, что я не знаю, кто на какой стороне находится. Где и у кого искать защиту.
— У дураков. Их масоны в свои ряды не принимают. Но и тебе они без надобности. Сейчас ни на кого полагаться нельзя. Каждый думает о собственной шкуре. Никто ни во что не верит. Ты преуспевающий генерал и то позаботился о тылах. Завтра выгонят, без куска хлеба не останешься. Дружбы нет, партнерство ненадежно, обязательства — ложь, речи политиков — бред. Даже воры в законе потеряли свой авторитет. Отморозки их не признают и не слушают. Народ посадили на голодный паек. Нет, Гена, думай в первую очередь о себе. Бог тебе дал голову и удачу. Даже стингеры в метре от тебя не взрываются. Больше мне сказать тебе нечего. Я уверен, ты сделаешь правильный выбор.