— Откуда узнают? — спросил Линкен, слегка сузив глаза. — Ты скажешь?
Сармат фыркнул.
— Я-то нет, и мои — нет. Даже насосная станция промолчит. Но ты ведь всегда так шутишь — и они не настолько тупы, чтобы это не запомнить. В общем, жди ответа.
— Ну, спасибо, что предупредил, — Линкен едва заметно усмехнулся. — Опять карцер? Ничего, будут и у нас свои бластеры и крейсера.
— Есть растворитель для этого вещества, — вмешался в разговор Хольгер. — Если оно не стирается, и ты не хочешь так ходить — скажи, я приготовлю антидот.
Сармат отмахнулся.
— Само сотрётся. Вреда от него нет, но вот шутка была дурацкая.
Чужаки ушли под свой куст. Линкен обиженно фыркнул.
— Дурацкая… Сам он и такой не придумает.
— А он прав, — буркнул Гедимин, доставая из кармана гудящий смарт. Кто-то вышел на связь — и, судя по сигналу, не Конар и даже не Кронион.
— Мсьё Гедимин? Хорошего вечера — и с хорошим днём отдыха, — голос Фюльбера звучал, как всегда, ровно и размеренно. — О том, что он у вас удался, я уже наслышан. Подробности мне не слишком интересны. Спасибо, что выбрали предельно безвредное вещество без дополнительных эффектов. Передайте благодарность мсьё Хольгеру.
— Я не понимаю, — проговорил Гедимин, чувствуя себя довольно глупо. В трубке хмыкнули.
— Не трудитесь, мсьё инженер. Это даже на охранниках не сработает. Не беспокойтесь, никаких санкций с моей стороны не последует — по крайней мере, к вам и вашим товарищам. А вот охрана, увы, моего доверия не оправдала. Надо будет заняться дисциплиной. Вы с вашей «утечкой», пожалуй, заслужили небольшую премию. Месяца через два-три, когда сроки всех взысканий пройдут, получите её вместе с жалованием. Постарайтесь пока не попадаться охране под горячую руку. Они навряд ли сойдутся со мной во мнении…
Смарт коротко прогудел и отключился. Гедимин повернулся к Линкену.
— Фюльбер обещал премию. Разделю между тобой и Хольгером. В этот раз я точно ни при чём.
— Хорошо, что не сдал, — хмыкнул взрывник. — Да не надо, бери себе. Мне хватит. Не рассказал, как успокаивал мартышек?
Гедимин качнул головой.
— Он, кажется, доволен, что мы это сделали. Наверное, ему не нравились купания в градирнях.
— Да, люди этого не любят, — кивнул Иджес. — Пока сами не попробуют. В градирне хорошо. Линкен, только не лей больше никакой дряни в воду! Во второй раз — уже не смешно.
Гедимин запоздало вспомнил, что собирался нырнуть — для этого и снял комбинезон на прохладном ветру, а сейчас его кожа уже слегка посинела от долгого охлаждения. Он быстро шагнул в воду, оттолкнулся и ушёл на глубину. «Градирни, шутки над охраной… Это всё от безделья,» — думал он, проходя сквозь толщу воды. «Если бы мне дали вернуться к работе…»
01 октября 42 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Иджес замолчал. В наступившей тишине над побережьем было отчётливо слышно, как ледяные осколки наползают на берег — ветер гнал их по чёрной воде, и они тускло поблескивали в свете прибрежных фонарей. Вдалеке по волнам расплывалось мутное желтоватое пятно — светилось окошко насосной станции и цепочка светодиодов вдоль её стен. Аэродромные прожектора были направлены вверх, в пустое небо, — все шахтёрские глайдеры ночной смены уже час как улетели на рудники, чужаки в Ураниум-Сити так поздно не заглядывали. Вместе с воем ветра, звоном раскалывающихся льдин и гулом насосной станции Гедимин слышал отдалённые шаги — стальные «копыта» экзоскелетов опускались на платформу с отчётливым стуком.
— Не лезьте на воду, пока лёд не встанет, — Гедимин вытер небольшую подводную лодку ветошью и завернул её в непрозрачный тёмный скирлин. — Или хотя бы привяжите Айзека к чему-нибудь непотопляемому. В прошлый раз я сделал для эхолота гидроизоляцию. Не помогло. Что вы с ним делали?
Иджес смущённо хмыкнул.
— Его и так никто не пускал ходить по воде. Был нормальный плот. Не знаю, как он с него свалился, — сказал он. — Наверное, мы привяжем эхолокатор отдельно от Айзека. Так хоть что-то одно останется на плаву.
Он поднялся на ноги, отряхиваясь от мокрых листьев, и подобрал обе подлодки.
— Иди, — кивнул Гедимин на его вопросительный взгляд. — Я ещё искупаюсь.
— Не замёрз? — Иджес посмотрел на его ладонь, но в полутьме было не разглядеть цвет кожи — и тем более было не отличить обычный светло-серый «окрас» Гедимина от слабой синевы, проступающей на холоде. — Зашёл бы в душевую! Венерианцы, правда, уже ушли…
Он посмотрел на крыльцо общественной душевой и хмыкнул.
— Да, ходить туда незачем. Филки опять всё выстудили. Ничего не понимают в купании!