Чтобы открутить боковой щиток на двигателе и добраться до его внутренностей, необходима стремянка высотой в полтора - два метра. Конечно, можно и с крыла поизвращаться, но это не дело. Я осмотрелся и не найдя ничего подходящего, заглянул в ангар. Он оказался пустым, как консервный склад после налета мародеров. Припаркованный у боковой стены бортовой ЗИЛ оказался как нельзя кстати. Напрягая мышцы и воображая себя Голиафом, я отворил тяжелые ворота. Затем запустил уцелевший двигатель и без труда закатил самолет в ангар. Поставил его так, чтобы неисправный мотор оказался ровнехонько над кузовом машины.
Я работал в застоялом, пыльном полумраке, зажав в зубах фонарик, то и дело, всасывая вытекающие из краешков рта слюни. От дела меня отвлек далекий гул. Тревожные колокольчики задребезжали в голове все разом. Я вытащил изо рта фонарь, выпрямился и прислушался. Звук усиливался.
С нарастающей в груди тревогой я спрыгнул с ЗИЛа и подбежал к воротам. В небе на высоте примерно полутора тысяч метров и на удалении, около пяти летел одномоторный самолет. По раскраске узнал в нем «мульку». Курсом «Слинг» шел прямо на аэродром. «Нас ищут!», от этой догадки стало дурно. Я посмотрел на часы: «Два с половиной часа. Быстро они». Притворил створы, сквозь щель, стал наблюдать за приближающейся машиной.
Слинг пролетел над аэродромом, чуть правее ангара, над рядом серебристых бомбардировщиков и ушел на восток. Я проводил самолет взглядом, перекурил, распахнул створы и вернулся к работе.
Через пять минут прибежал запыхавшийся Андрей.
- Что с лашкой?! - громко спросил он на входе.
- Что-то с бензонасосом. Сейчас откручу - станет ясно. Но это не то, что я раньше ремонтировал, там было с жи…
- Михалыч, как скоро починишь? - на лице Андрея лежала тень беспокойства, на лбу выступила крупная испарина.
- Точно не скажу, полчаса, может, час. А что случилось?
- Видел самолет? Ищут нас. Обманнка не сработал.
Андрей наморщил лоб, помолчал, затем продолжил уже бодрым голосом:
- А ты молодца, ловко придумал с ЗИЛком и самолет спрятал. Они нас не заметили.
- Что-нибудь в штабе нашел? - спросил я, зардевшись.
- Ничего особенного. Пойду, прошвырнусь по автопарку, он здесь рядом, бензин посливаю, - Андрей посмотрел на часы. - Через час вернусь, будем надеяться починишь птаху.
Он ушел, а я продолжил возиться с бензонасосом. Как и предполагал, проблема заключалась в подаче топлива. Я исправил неполадку, запустил двигатель, убедился, что он работает нормально, после чего заглушил, прикрутил кожух на место. Вытер о тряпку масляные руки, посмотрел на часы. Андрей отсутствовал уже около полутора часов. Я занервничал, нехорошее предчувствие змеей шевельнулось в груди: «Если не далеко, какого рожна так долго?».
Еще пять минут постоял у входа в ангар, вглядываясь поверх колышущегося разнотравья в малоэтажные армейские постройки, после чего отправился на поиски Андрея. Солнце стояло в зените и пекло нещадно. Я пересек поле, вышел на потрескавшуюся асфальтированную дорожку, которая вывела меня к бетонному забору с отвалившейся калиткой. За ограждением на обширной площадке из дорожных плит стоял длинный ряд брошенных заправщиков, изъеденных ржавчиной, пыльных, с битыми фарами, с выгоревшей краской. Словно брызги зеленой лужи, из-под спущенных баллонов выбивалась сочная трава. Удручающая атмосфера запустения и времястояния обволакивала, заключала в топкие объятия, словно трясина, через глаза проникала в голову, пускала корни, ввергая в апатию и оцепенение. Казалось, ноги прирастают к асфальту и если простою еще минуту, больше уже не сдвинусь, останусь ржаветь навечно с мертвыми бензовозами. Я вздрогнул и быстрым шагом пошел вдоль длинного ряда железного хлама, заглядывая в промежутки между машинами.
Взгляд задерживался на баках. Все они были открыты, где крышки висели на цепочках, где лежали сверху. Я прошел больше половины парка, когда в очередном промежутке между КрАЗами увидел распластавшегося Андрея. Рядом валялась опрокинутая канистра, от открытой горловины под машину тянулось темное сухое пятно. В воздухе висел едкий запах бензина.
Сердце мое учащенно забилось. От неожиданности и испуга я оцепенел. Несколько долгих секунд стоял истуканом и всматривался в Андрея, затем кинулся к нему. Из уголка его рта стекала слюна, лицо было бледным и спокойным, словно он спал. Ухватил его за руки и перетащил в тень заправщика. Стянул с себя футболку, свернул валиком и подсунул Андрею под голову. Я не знал, что делать дальше, растерялся, словно вдруг оказался на сцене в ярком свете сафитов перед притихшим залом.