– Матильда, влепи бабушке плюху, чтобы она выпустила тебя, а мы уже внизу подхватим! – в мою голову не пришло ничего умнее…
– Мама, я всё взвесила и повторю в третий раз – уходи прочь! Мне будет лучше с бабушкой и папами. В нашем мире я дочка матери-одиночки, которая перебивается случайными заработками, а тут я прЫнцесса! Так что проваливай подобру-поздорову!
Нет, этого просто не может быть. Не могла Матильда так измениться! Даже под влиянием старой…
Точно!
Ведьма наложила на неё заклинание! Другого объяснения я не могу подобрать. Я сплевываю и кричу в четверть силы:
– А ну, старая ведьма, расколдуй мою дочку и отпусти её! Иначе я ка-а-а-ак гаркну! И потом ка-а-а-ак взвизгну! А ещё ка-а-а-ак…
– Я не боюсь тебя, дурочка, – звучит голос королевы. – И замок свой я зачаровала от тебя и твоих друзей. И теперь ни дракон, ни джинн ничего не смогут сделать. Вы даже за ров не сможете перейти, убогие герои.
Как только она замолкает, тут же раздается хохот сотен глоток, даже тролли возле входа зловеще улыбаются. На стене появляются ещё два персонажа, два короля. Вид у них отмытый, но какой-то странный, словно их только что разбудили, и они находятся на грани бодрствования и сна.
– Проваливайте, дурни! – кричит Хлопарь.
– Уходите, глупцы! – вторит ему Шлепарь.
И голоса у них заторможенные, будто каждому вкатили не меньше канистры новокаина. И выглядят они так, словно их покусали зомби, причем за самые выступающие части тела. И глаза у обоих стеклянные, как бриллианты на короне короля гламура Сергея Зверева…
Они тоже заколдованы! Вот же гадство и сбоку бантик!
– Спускайся, друг любезный, мы ещё не решили участь моей головы! – гаркает Драмир и выпускает струю пламени в сторону стены.
Вот же какая полезная функция есть у дракона! В хозяйстве очень пригодится – буду заставлять его пыхать на газовую конфорку и сэкономлю на спичках. Да и на шашлыки если что…
Я заставляю себя очнуться – какая конфорка, какие шашлыки? Сейчас Матильдочку спасать надо!
Между тем пламя успешно долетело до края рва и натолкнулось на невидимую преграду, словно на стеклянный край крышки-купола, который накрыл замок. Пламя неохотно стекло вниз и огорченно потухло среди одуванчиков и васильков.
Зверобой начинает крутиться на месте, возникает вихрь, в котором летают стебельки крапивы, листья подорожника и щавеля. Из центра вихря доносится ухарское крякание, а затем он летит в сторону рва.
Увы, как полетел, так и вернулся обратно, ударившись о невидимую стену.
Вот же зараза! Ничем не пробить.
Я пробую тоже поорать, но сорванный криком чертополох только сползает по незримой преграде.
– Глупцы! Я же сказала, что ваши потуги бессмыслены! Убирайтесь прочь или я спущу на вас орду своих троллей! – кричит королева.
– Да-да, проваливайте! – поддерживает её Матильда.
– Да-да, проваливайте! – хором выкрикивают короли.
И что теперь делать? Матильда вон она, на стене, но до неё не добраться.
Никак не добраться. Я даже пробую протолкнуться сквозь преграду, но она отбрасывает меня обратно, словно прозрачная твердая пленка.
– Матильда!!! – пытаюсь докричаться до дочки, но она лишь брезгливо смотрит на меня и отворачивается, обнимает старую королеву.
Моё сердце разбито!
Да-да, вот прямо на кусочки расколото.
Никогда я не чувствовала такой острой боли, словно какой-то злой колдун вытаскивает из меня внутренности и даже без заморозки. И ведь прямо на моих глазах она отвернулась… А я… Ради неё…
– Аня, не плачь, этим ты только радуешь их, – слышится тихий голос Драмира.
Я поднимаю на него глаза – он уже не дракон, а человек. В причудливых доспехах, помеси рыцарей и самураев, но всё-таки человек. И в глазах этого человека видна такая боль…
Неужели он тоже слышит Матильдочку?
– Я всех вас слышу, таков уж удел драконов, – вздыхает Драмир.
– И что… И даже в Москве?
– И даже там. Не плачь. Слезами их сердца не растопить, они находятся под колдовством старой ведьмы, и искренне ненавидят тебя. Нам нужно что-нибудь придумать…
– Что придумать? Что придумать? Матильда ря-адом, а я не… не могу к ней прикоснуться, – всхлипы вырываются сами по себе.
Драмир опускает голову, Зверобой делает тоже самое.
Со стены доносится смех, и он режет больнее тупого ножа. От бессилия сводит скулы, а ногти впиваются в ладони.
Я должна что-то сделать, но вот что?
Уйти и оставить Матильду старой ведьме?
Стоять под стенами и ждать, пока состарюсь и умру?
Что мне делать?
Ответ приходит сам собой, когда рядом с нами возникает вспышка и слышится знакомый голос:
– Наконец-то я вас нашел.
История двадцать шестая, в которой под рукой разгневанной женщины может появиться неизмеримая мощь
Скажу честно – я офигела.
Больше никакими словами не могу описать своё состояние, когда увидела того самого старичка-байкера, который и зашвырнул нас с Димкой в сексуальные скачки по мирам.
Старичок держит в руках свои песочные часы. Долбанные часы, которые отмеряют наше время в мирах, но теперь на стеклянном боку виднеется большая трещина, и песок почти весь просыпался. Остается маленький кусочек, величиной с голубиный нос.
И этот старичок сейчас щурится на заходящее солнце, которое спешит скрыться за замковой стеной. Спокойный такой, невозмутимый. Вот если бы я не была так огорчена словами Матильды, то заехала бы ему по щам и по паху добавила. Ведь из-за него я здесь… и из-за него мое сердце разбито.
Димки нет, Матильда посылает, и что делать дальше – неизвестно.
– Ребята, я так рад, что вы вместе! Так рад, – улыбается старичок, переводя взгляд на нашу группу. – Вы снова смогли найти друг друга.
Мы вместе? Я и Драмир? Или я и Зверобой?
У меня едва не дымятся уши – кто из них Димка?
– Что вы хотите сказать, дедушка? – вкрадчиво спрашиваю.
Спрашиваю, а внутренне холодею – сейчас он скажет, что один из моих спутников является Димкой, мы с ним должны переспать и тогда вернемся в наш мир.
Вернемся… А Матильда останется в руках этой злобной ведьмы…
– Да, ты всё правильно поняла. У меня разбились часы перемещения, поэтому всё пошло немного не так… Вы не должны были так долго зависнуть в этом мире. Я хотел всего лишь проучить вас, а в конце вы бы обязательно вернулись, честно-честно.
Я смотрю на Драмира, а тот кивает в ответ. Кивает и улыбается.
От этой улыбки меня едва не взрывает на месте. Он всё знал и притворялся!!! Да я… Я сейчас… Да я ему…
Зверобой перехватывает меня на половине броска и ставит обратно. Его руки не дают вырваться из плена. А у меня «срывает планку», и я начинаю визжать, кричать и пытаться царапаться.
Такими долгими были эти года, а Димка где-то шлялся!
Я почти одна растила ребенка, а он…
Да я…
– Я еле нашел тебя, Анна, – не поднимая головы, говорит Драмир. – Я с огромным трудом научился превращаться в человека, а потом… Потом еле нашел тебя. Ты не чувствовала, но на тебе были мощные заклятия.
– Да-да, и наложила их я! – доносится со стороны замка визгливый голос королевы. – Мне был нужен отпрыск моих сыновей, и я закрыла мамашу с дочкой от всех невзгод и происков добрых сил.
Она так приплясывала на стене, что я даже успела понадеяться, что ведьма сверзится в ров с зубастыми созданиями. Ух, была бы она рядом, я бы и ей по щам настучала.
– Глициния, а ты совсем не изменилась! Всё такая же злая и вредная! – кричит в сторону замка старичок, и визг смолкает. – Я проклинаю тот миг, когда взял тебя в жены.
Королева окончательно смолкает, прищуривается и смотрит на виновника наших похождений. Я тоже перестаю вырываться. Что происходит?
А на лице королевы расплывается улыбка. Не скажу, что это действие делает Глицинию симпатичнее, скорее наоборот – она становится похожа на гиену из мультика про короля льва.