Я хорошо помнила, как отец возвращался домой после такого обряда, и знала, что он отнимал очень много сил. Сколько конкретно, не знаю, потому что отец никогда не рассказывал подробностей, а доступа в закрытую библиотеку храма, где хранились все сведения о работе с артефактом, так и не получила, но то, что много – факт однозначный, поэтому промедление было не только мучительным, но и опасным. Но это знала лишь я. Остальные – нет. Вероника задавала уже семнадцатый по счету вопрос, и мне приходилось прилагать много усилий, чтобы не рассказать ей кто я есть на самом деле и что думаю об огненных архимагах в данный момент.
– А что будет потом? – блондинка в напряжении наблюдала, как три из четырех частей круга уже сияли в соответствии с активированной стихией, но так и не подходила ближе двух шагов.
Положение спас Арх.
– Теоретически, когда Сумрак уйдет, демоническая активность должна снизиться. Те, кто низшего порядка – сами умрут. Те, кто среднего порядка – это будет ваше занятие на ближайшие недели или года. Высших, как я думаю, здесь все равно нет, – совершенно ровным флегматичным тоном не теряя концентрации и не открывая глаз, ответил он ей. – Да и с ними вы все равно не справитесь в любом случае. Так что… – договаривать не пришлось.
– Так что не могли бы вы, архимаг Де Соррель, немного отложить ваши опасения и уже замкнуть этот проклятый круг, – вмешался Даниэль.
По лицу брюнета уже стекали крупные капли пота. Он был бледен от начинающегося истощения организма. Вероника же еще раз окинула скептическим взглядом артефакт, продолжая медлить. И когда я уже была готова запустить в нее как минимум торнадо, она наконец протянула руку, создавая несколько потоков пламени, тут же вливая их в камень. Четвертая часть круга засветилась огненно-оранжевым, затем сияние плавно перетекло к лазурно-бирюзовому, смешиваясь и добавляясь к сияющему серебристому, подхватывая в свой круговорот и стремясь раствориться в мерцающем черном. Яркая вспышка, взрывающая пространство своим светом, ослепила нас всех. Стены храма словно растворились, образовывая пустое пространство. Холодно. Вокруг осталась лишь яркая белая пелена. Я огляделась вокруг, пытаясь осознать, что произошло. Круга четырех стихий уже не было. Стен храма – тоже. Я словно в пустоте, но это не грани. По крайней мере, я не ощущала, что это грани. Бездна Огненная, где я оказалась на этот раз?!
– Последняя из рода Де Алькарро, – нарушил неопределенность чей-то безразличный мужской голос. – Я не могу забрать тебя… а жаль. Ты мне понравилась.
Пытаясь найти источник, я в который раз обернулась по сторонам, но вокруг все также никого и ничего не было. И сложилось такое ощущение, что голос был повсюду и одновременно нигде.
– Значит, заберу второго по силе. Ты можешь вернуться в свое измерение.
Вот теперь я определила. Голос звучал в моей голове… Так странно… И очень неприятно.
– Как это понимать? – поинтересовалась вслух недовольным тоном.
Но ответа не получила. Всего лишь миг и ослепляющее сияние света исчезло, уйдя за пределы стен храма. Я упала на колени, даже не чувствуя удара о мраморный пол, с трудом сфокусировавшись на окружающем. Вероника лежала на полу. Ее глаза зарыты. Даниэль отчаянно пытался хватать ртом воздух.
Догадаться о том, почему не забрали меня – не трудно. Спасибо Самаэлю. Но вот почему вообще кто-то решил забрать одного из нас, этого я не поняла.
«…заберу второго по силе», – так и звенело в моем сознании.
Снова осмотрелась по сторонам и только теперь осознала, что архимага стихии земля нет. Арханиэлиуса Ашерро нет! Это его забрал тот, кому принадлежал голос в моей голове.
– Где? – каждое слово давалось с огромным трудом. – Где он?
Огромные кованые двери распахнулись, и зал наполнился магистрами и целителями.
– Где он? – повторилась я.
Окружающие молча смотрели по сторонам, оценивая обстановку. И никто из них не отвечал. Кажется, им тоже был интересен ответ на мой вопрос. Только мне от этого не легче. Не с первой попытки, но мне все же удалось подняться на ноги.
– Где Арханиэлиус? – задала вопрос снова, хоть уже и не ждала ответа.
Внезапно четко осознала, что у них его нет и не будет никогда, но я должна была спросить, потому что если не буду говорить, то удержаться в реальности будет еще сложнее, чем сейчас. Словно сквозь необъятную душащую пелену я видела, как Азарий подошел ближе и грустно улыбнулся, как магистр – целитель Итар Ветсер склонился к Веронике, сканируя ее организм, почувствовала, как тяжелые ладони старшего из братьев Риус касаются меня, поддерживая в вертикальном положении, ощутила, как солнечный лучик, пробивающийся сквозь огромное настежь распахнутое окно в коридоре перед входом в сокровищницу бросил свой первый блик, преломляясь и касаясь моей одежды. И это было одним из последнего, что я запомнила в тот день, потому что уже вскоре мир стал меркнуть.