— Мы старались, — Ниэль старался отдышаться.
— Я заметил, — уверил боевик. — Крайне жалкое зрелище, надо сказать.
Друзья пристыженно молчали. А что было говорить?
— Реферат на десять страниц по правилам проведения учебных поединков и технике безопасности к следующему занятию, — жёстко и холодно произнёс мужчина. — Приму лично. У обоих. Не умеете думать самостоятельно — будете зубрить.
— Разозлился, — тихо отметил очевидное де Рен, когда Атор отошёл. — Как неловко вышло… Оплошали мы.
— Да, — согласилась Дана, накидывая на плечи куртку и растирая правую руку, которой блокировала чаще. — Обидно. Знали ведь, что поединок учебный.
— Да вообще день как-то не заладился, — Ниэль внезапно усмехнулся. — Големов получили, отработку в зале заработали, ещё и реферат в нагрузку. Проклятье короткой веточки!
— И не говори, — девушка тоже улыбнулась. Тихо пожаловалась: — Рука болит… Вся в синяках, наверное. Пойду, в ручей опущу, там вода холодная.
Куртку Дана повесила на растущее у ручья дерево. Закатав рукав и засунув руку по локоть в прозрачную ледяную воду, девушка едва не застонала от облегчения. Предплечье горело огнём, на коже уже проступали синяки. Услышав шаги за спиной, неохотно повернулась.
— Хочешь заболеть? — лицо Атора было непроницаемо. — Напрасно.
— Рука болит, — Дана опустила рукав. — Синяки…
— Язык покажи, — внезапно потребовал хаосит.
— Что? — опешила девушка.
— Язык, — повторил мужчина. — Впрочем, раз ты разговариваешь, он всё-таки не отвалился… Тогда вдвойне странно.
— Я не понимаю, — Лидана беспомощно покачала головой.
— Ты должна была подойти ко мне и сказать, что после боя болит рука, — спокойно пояснил боевик. — Наверное, пора вводить наказание за самодеятельность.
— Но это просто синяки! — возмутилась девушка. — Приложить холодное, и боль уймётся.
— Тысяча ночных тварей, — Атор покачал головой. — Нет, я точно буду наказывать всех, самостоятельно определяющих серьёзность травм. И начну с тебя. Иди сюда, образованная ты моя.
Дана подошла, тихо ойкнула, когда боевик безжалостно закатал рукав её рубашки и провёл ладонью по предплечью. Пятна наливающихся синяков пропали, боль ушла.
— Сегодня у вас будет ещё одно задание, и перед ним я уберу последствия прогулки по лесу и тесного общения с големами у всех желающих, — пояснил боевик. — А после него все мелкие травмы оставлю при владельцах. Вторая рука беспокоит?
— Не очень, — покачала головой девушка. Подняла на него серые глаза и попросила: — Но посмотри, если несложно…
Когда мужчина отпустил её, Дана одёрнула рукава рубашки, накинула куртку, но не стала её застёгивать. От дома доносились голоса: возвращались парни, которым повезло избежать «проклятья короткой веточки».
— Спасибо, — поблагодарила девушка, останавливаясь перед хаоситом.
Атор внезапно схватил её за руку и резко дёрнул на себя. Дана едва не упала к нему на грудь, лишь в последний момент успев упереться второй ладонью. Что он творит? Девушка с недоумением взглянула в янтарные глаза боевика. Взгляд Атора был спокоен и непроницаем.
— Одним «спасибо» не отделаешься, Дана, — произнёс он. Руки мужчины скользнули на талию девушки. — Разве это благодарность?
— Могу сказать «спасибо» ещё несколько раз, — щедро предложила Лидана, чувствуя, как колотится сердце. — И даже написать на листочке. Раз десять. Хватит?
Боевик усмехнулся и покачал головой. Прижал девушку крепче.
— Я хочу поцелуй, солнышко. Сейчас. Всего один.
— Нас могут увидеть, — шёпотом возразила Дана.
— А мне плевать… — губы мужчины скользнули по её щеке.
Девушка повернулась, неловко чмокнула его в губы и попыталась вырваться. Атор на это лишь холодно и коротко рассмеялся:
— Не пойдёт.
И показал, как надо. К дому Дана возвращалась с раскрасневшимися щеками и припухшими губами, от всей души радуясь, что начинает темнеть, и в сумерках её слегка растрёпанный вид будет не так бросаться в глаза.
Как и следовало ожидать, вернуться к лагерю в указанный срок сумели не все. Алехно с компанией, конечно, пришли самые первые. Точнее сказать, устало доползли, все в ссадинах и кровоподтёках после тесного общения с големами. Ниэль уже успел рассказать друзьям о том, как «плодотворно» прошло время для них с Лиданой и шутливо упрекнуть Феба в подтасовке результатов с веточками. Тот обиделся, приняв слова друга всерьёз, принялся с жаром доказывать, что подтасовать жребий было невозможно, и он бы до такого не опустился, даже если бы такая возможность была. Маркиз едва успокоил не на шутку разошедшегося Фабиана и долго извинялся.