И в этот момент из леса донёсся громкий человеческий крик:
– Эй! Придурковатый! Я здесь!
Мужчина обернулся на голос. Среди зарослей, на краю поляны стоял его двойник и махал рукой.
– Опять ты!
– Да, это опять я! Пришёл спасти твою придурковатую голову!
– Иди отсюда, дебил! Что тебе опять от меня над… – Он осёкся на полуслове и призадумался. – Чё ты сказал? Ты хочешь меня спасти?
– Конечно, хочу. Ведь без тебя я могу исчезнуть из этого мира. Ты мне нужен, так что я, скорее, преследую свои цели, спасая тебя.
– Ах ты тварь… - пробурчал себе под нос мужчина, но тут же громко сказал: – Ну так давай, спасай меня, раз пришёл.
Призрак молча двинулся в сторону хищника. Медведица уже давно заметила появление ещё одного человека и зорко следила за его передвижениями. Наверное, она была очень удивлена, что жертва сама идёт к ней, поэтому стояла на месте и посматривала то на одного, то на второго.
Между тем, Призрак подошёл уже довольно-таки близко к медведице, и теперь она встала на задние лапы, зарычала, а потом бросилась на свою добычу. Вопреки ожиданиям зверя, жертва даже не шелохнулась. Спустя мгновение огромная лапа буквально смахнула голову человека с плеч. Тело покачнулось и свалилось в траву. Медведица бросилась к телу, но, как только её нос упёрся в окровавленный ошмёток шеи, хищница тут же остановилась и недоумённо стала принюхиваться. Она никак не могла понять, что происходит: перед ней лежало тело, но оно совершенно ничем не пахло. Можно ли такое есть? Из кустов выскочил медвежонок и приблизился к телу. Мать тут же рыкнула на него и оттолкнула его лапой. Медвежонок обиженно заскулил, как маленькая собачка и спрятался в невысоких кустах.
Медведица снова ткнулась носом в недвижимое тело, пошевелила его лапой, ещё раз обнюхала со всех сторон, потянула за руку зубами, но после этого тут же отбросила странную плоть. Презрительно фыркнув, она отвернулась от тела, – она знала, что за её спиной стоит ещё одна жертва, которая пахнет так, как ей положено пахнуть – горячей кровью, и это действительно именно та еда, которой она сможет накормить своё дитя.
Хищница развернулась мордой к поляне и оторопела.
Поляна была пуста. Человека и след простыл.
Медведица поднялась на задние лапы и стала тщательно принюхиваться. Тончайший нюх сказал ей, что добыча уже слишком далеко, и её не догнать. Что ж… раз эта добыча смогла убежать, настало время искать другую. И медведица, тихонько рыкнув своему медвежонку, скрылась в густых зарослях.
***
Он бежал, как сумасшедший. Ноги еле держали его. Много раз он цеплялся плечом за стволы деревьев, чуть не падал, но, не обращая внимания на боль, всё бежал и бежал, не разбирая дороги, пока были силы.
Но силы закончились. В последний раз зацепившись за корягу, он рухнул в грязь, пропахав носом не менее метра.
Отплёвывая грязь, он тут же обернулся назад, опасаясь увидеть разъяренное животное. Но сзади был только увядающий осенний лес.
«Получилось… У меня получилось», - думал он, подползая к старому дереву, чтобы спрятаться за ним и немного перевести дыхание.
Мужчина и не думал рассиживаться здесь долго, – он знал, что медведица может унюхать его на бог знает каком расстоянии, поэтому надо бежать. Надо бежать, как можно быстрее и не обращать внимания на смертельную усталость.
Кряхтя, он поднялся на ноги. Сделав глубокий вдох, двинулся вперёд, но, как только он обогнул толстое старое дерево, внезапно столкнулся с чем-то, чего и сам поначалу не понял.
– Э! Поаккуратнее будь, леший!
Майерс в страхе отпрыгнул вбок и расширенными глазами уставился на этого человека… Человека? Откуда здесь человек? И только теперь он смог узнать его. Это был тот самый Призрак, которого только что растерзала медведица.
– Это… ты?
– Здорова, брательник! – весело сказал Призрак.
– Тебя же только что сожрала медведица!
Призрак поправил бейсболку и, скривившись, сказал:
– Да у меня сегодня вообще какой-то жуткий день! Сначала один придурок меня душил, втыкал палки в глаза, ломал шею с рёбрами. Затем медведица оторвала мне башку и хотела сожрать!.. Но видимо, моё мясцо ей не приглянулось. Не знаешь, почему, а?
Майерс глубоко вздохнул и сел на землю, так как коленки у него тряслись после пережитых волнений.