– А в чём заключалась твоя идея?
– Я должен быть сейчас там! Я знаю, я вспомнил, что придумал какой-то план для того, чтобы поселиться там, где сейчас живут они. А они… постой… – Майерс напряжённо думал, массируя виски обеими руками. То, что показал ему Призрак действительно помогло, в этом нельзя было усомниться, но всё равно он никак не мог вспомнить детали: что было раньше, какие дела связывали его с теми людьми, что именно он придумал тогда и куда так сильно стремился? В памяти всплывали лишь непонятные образы, обрывки каких-то фраз, смысл которых был не ясен. Но смысл наверняка был, и этот смысл нужно было уловить. А чтобы уловить, надо вспомнить. Вспомнить всё. Иначе, как ему казалось, он непременно сойдёт с ума. И подтверждением того, что сумасшествие не за горами, как он считал, сидит в данный момент прямо перед ним – это его двойник, с которым он разговаривает, которого недавно пытался убить, и который постоянно воскресал из мёртвых.
Майерс взглянул на своего двойника. Наверное, в его взгляде отобразились его мысли, потому что Призрак тут же сказал:
– Что, опять за старое? Хочешь меня убить?
– Ты что, читаешь мои мысли? - сухо спросил мужчина.
– Нет. Всё написано у тебя на лице.
После некоторого молчания Майерс сказал:
– Нет. Теперь я не хочу тебя убивать.
– Да что ты! – ехидно улыбаясь воскликнул Призрак. – А что такое случилось? А? Чего это мы вдруг теперь не хотим меня убивать?
– Ты мне нужен, - выдавил из себя Майерс и опустил голову. Набрав в лёгкие побольше воздуха, он тихо проговорил: – Я знаю, что смогу вспомнить только с твоей помощью. Это, конечно, выводит меня из себя, но этот факт неоспорим. Ты помогаешь мне вспомнить, да и ещё иной раз действительно даёшь мне верные советы.
– А ещё я спас тебя от медведицы, - не без удовольствия лукаво добавил Призрак.
Наступила пауза, во время которой оба сидели и смотрели в пустоту.
Мягкий, совсем не осенний порыв ветра вдруг облизал лицо Майерсу, как верный пёс, принеся с собой свежесть и какое-то странное умиротворение. Тишина и спокойствие привели его мысли в относительный порядок. Теперь он мог сосредоточиться и хорошенько обдумать всё то, что крутилось в его голове. А крутилось многое… и всё это предстояло аккуратно разложить по полочкам, чтобы составить наконец картину его прошлой жизни.
Информации было много; обрывки непонятных событий витали в его памяти, но он, как ни старался, не мог понять, что было в начале и что в конце. Одно он знал точно – если вспомнить какой-нибудь ключевой момент, то всё остальное сразу встанет на свои места.
Вот только как выделить из всей этой непонятной мешанины тот самый ключевой момент? Что считать ключевым моментом? Случай из детства, где он сидел с тем мальчиком и листал книгу с мрачными картинками?
Прижавшись спиной к стволу дерева, он закрыл глаза и полностью отдался воспоминаниям. Но можно ли было назвать это воспоминаниями? Вся эта катавасия в голове выводила из себя. Какие-то люди… какие-то слова… какие-то чувства…какие-то имена…
И чтобы хоть как-то помочь себе, он стал тихонько нашёптывать эти, совершенно чужие и незнакомые на первый взгляд имена.
– Заяц… Ким… Ева… Нет, не Ева… как-то иначе… Ле́ва… ле́ва, пра́ва… – И тут он взорвался: – Нет! Тьфу ты! Чёрт! Не то! Всё не то! Как её зовут?! Я забыл, как её зовут!
– Успокойся, - сказал Призрак, - ты хорошо начал. Держи себя в руках. Сосредоточься и у тебя всё получится. Ива её зовут.
– Да пошёл ты, эт…это самое… в эту… Матрёне в задницу!..
– Ну вот, опять ты за своё. Я хочу тебе помочь, а ты только и знаешь, что посылать меня да обзывать! Ну конечно, если ты так хочешь, чтобы я ушёл, я, конечно, уйду, но…
– Стой! – оборвал его Майерс.
– Да я стою, то есть сижу, и никуда пока уходить не собираюсь.
– Нет… Я не о том…
– А о чём?
– Мне кажется… кажется… – Он замолчал, напряжённо задумавшись.
– И что тебе кажется? – после минутного молчания не выдержал Призрак.
– Мне кажется, что я вспомнил ещё одно имя.
– Да что ты! Ух ты, ну и ну, это же надо!..
– Да заткнись ты, чёрт!
– Хорошо. Что за имя?
– Матрёна.
– Ки-то? Матрёна?! Чёйто за имя такое? В природе есть такое имя?
– Есть! И я помню его очень хорошо. Только… Только, снова как-то не так… Как бы и-и-и… и не Матрёна, что ли…
– Вот! Я же говорю, шо нема́ такого имени!
– Есть такое имя! Есть! Я помню!
– Но ты тока шо сказал, шо не так шо-то. Вспоминай давай, хрен усатый!