– Чёрт с ней! – завопила Ива. – Как открыть ворота?
Заяц выбрался из салона и поковылял в сторону. Там он приник к стене, открыл тяжёлую откидную крышку и стал производить какие-то манипуляции на засветившемся экране. Спустя секунд десять, ворота, скрипя, стали разъезжаться в разные стороны.
– Фух… - выдохнул Заяц. – Работает.
Как только створки позволили протиснуться между ними, Заяц скользнул в тускло освещённое помещение и побежал. Одной рукой он всё время держался за щёку, очевидно, зуб болел слишком сильно. За ним поспешили Ким и Ива.
Мальчик свернул к первому попавшемуся шаттлу, при этом вытащив свой контроллер, на котором в спешном порядке набирал какие-то символы. Практически сразу вокруг шаттла засветилось оранжевое кольцо, а тяжёлый трап стал медленно опускаться.
– Вперёд! – закричал Заяц и, вскочив на не до конца опустившийся трап, побежал внутрь.
Уже через полминуты все сидели в пилотском отсеке, а шаттл готовился к старту. Мощные опоры вцепились в бока летательного аппарата, слегка его приподняв. Снизу раздвигались створки герметичного отсека, в который должен был опуститься шаттл. Процедура выхода заняла не более сорока секунд. При этом Заяц радостно смеялся и хлопал в ладоши, словно бы внезапно его рассудок помутился. Ким и Ива в недоумении смотрели на него, опасаясь, что психика их маленького друга не выдержала столько испытаний и переживаний.
Но Заяц, наконец-то, успокоился и сказал, широко улыбаясь:
– А знаете, что? – Когда Ким и Ива замотали головами, он продолжил: – Нам невероятно повезло. Мы давным-давно должны были упасть на Луну и разбиться в дребезги. Но этого пока не произошло. Моя капитанская линза показала информацию. Знаете, почему выключилась искусственная гравитация? Нет? Так я вам скажу! – Он вдруг схватился за щёку и замычал: – Ой, зуб болит… падла…
– Так, что там случилось?! – выкрикнула Ива.
– Взорвался блок жизнеобеспечения, аварийные перегородки не сработали и произошла практически полная разгерметизация, и теперь крейсер за несколько минут потеряет весь воздух!
Заяц продолжал улыбаться, придавливая ладонь к щеке.
– И что здесь хорошего? – недоумевала Ива.
– А воздух сейчас вырывается из двадцати семи отсеков, от которых остались только ошмётки, и устремляется в космос с огромной силой! От этого крейсер стабилизировался, перестал вращаться, и мало того! Он стал подниматься вверх! Эти воздушные струи поднимают корабль, как реактивные двигатели! Но это ненадолго. Воздух кончится за несколько минут, и тогда снова почувствуется Лунная гравитация, которая опять станет притягивать к себе крейсер, и он снова начнёт падать. Но нас на нём уже не будет! Наш шаттл уже почти вышел в космос! Вот такая история. Ну и как вам?
– Нам действительно… катастрофически повезло, - сказал Ким.
Ива лишь вжалась в спинку кресла, сложила руки на груди, закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Заяц взглянул на Кима с лёгкой улыбкой и, подмигнув, тихо сказал:
– Ничего. Прорвёмся. Зато теперь у нас есть юркий и незаметный шаттл.
***
Белёсые струи пара вырывались из развороченного крейсера. Он практически сломался пополам, как хрупкая детская игрушка, и нёсся почти параллельно поверхности Луны на высоте около двух километров.
Среди болтающихся в хаотичном порядке обрывков обшивки открылся тёмный провал, из которого рывком вылетел маленький шаттл. Засветились двигатели, и шаттл рванул вбок, уходя от смертельно раненого колосса. Не прошло и минуты, как шаттл уже мчал на приличном расстоянии, в полной безопасности набирая высоту и устремляясь в открытый космос.
Как и предсказывал Заяц, вскоре струи пара, вырывающиеся из крейсера, стали слабеть, а после, совсем исчезли. Крейсер пролетел ещё несколько километров по инерции, накренился и стал быстро падать.
Пассажиры шаттла, не отрываясь от панорамного окна, наблюдали, как их корабль, в последний раз перевернувшись, вгрызся в лунную пыль и пропахал не один километр. При этом он постоянно подпрыгивал, прежде чем окончательно остановился в конце пропаханной широкой колеи, от которой ввысь поднимались тяжёлые клубы пыли. Таким был конец могучего военного крейсера, который, казалось, никто не сможет уничтожить.