Среди всех выделялся Максимиллиан. Прочие студенты остались в гостиной. Облачник криво улыбался и явно получал удовольствие от процесса. Захихикал, когда стражи изучали моё бельё, пошутил из-за размера чашечек и «блёклого цвета». Ограниченное мышление, что сказать.
Косметику и средства гигиены проверили в мини-лаборатории. Выдавили по чуть-чуть на стекло, вставили в аппарат в виде компьютера. Техника не выявила запрещённых веществ. Убедились?
Последние сомнения в личности доносчика отпали, когда следователь занялся кроватью. В глазах Хартли читались азарт и предвкушение победы. Он буквально ждал, что «оружие» найдут под матрасом. Которое Максимиллиан загодя спрятал «с любовью и наилучшими пожеланиями». Если догадка верна, то сейчас будет развязка спектакля. Второй день стажировки! Чего ждать завтра? В крайнем случае я исчезну в вихрях времени и пространства. Пусть ищут ветер в поле.
Под простынёй что-то находилось. Длинное, узкое, похожее на холодное оружие. Резкий жест, и ткань полетела на ковёр…
На стёганой поверхности лежала расчёска. Моя расчёска. Не зачарованная, а из самого обыкновенного дерева, украшенная жемчужными бусинами. Утром она осталась на тумбочке и загадочным образом перекочевала в постель.
Облачник был сбит с толку. Вытаращил глаза, словно не понял, что случилось, и взъерошил блондинистые пряди. Куда исчезло то, что он подложил. Как на месте оружия оказалась безобидная вещь.
Пластиной-сканером стражи проверили находку на энергетический потенциал и отложили, как «неинтересную».
Обыск продолжился.
Я опустилась на стул. Что получается? Максимиллиан отомстил за унижение, поместив нечто запрещённое, и донёс службе безопасности. Всё бы получилось, но вмешался кто-то другой. Этот человек стал свидетелем мерзкого поступка, заменил оружие на расчёску и, фактически, спас меня. Этот кто-то – студент из нашей группы. Остальные не знали об особенном отношении облачника ко мне.
Зачем вмешался мистер Х? Ради выгоды? Или восстановления справедливости? Посмотрим. В любом случае, долг я верну. Если узнаю, кому.
Стражи разворошили всё. Разобрали кресло и гардероб, просканировали подушки (жёсткую разрезали по швам), проверили плитку в ванной: вдруг там обустроен тайник? Изучили даже плафоны в люстре и ночнике.
По спальне будто ураган прошёлся. Довольны?
– Госпожа Джейсон, обыск завершён, – следователь расписался в протоколе, передал мне ручку и указал на пустую строку, – донос был ложный. Прошу прощения за доставленное неудобство, – он зашагал к двери.
– И всё? – жёстко спросила моя начальница, – Лили вправе подать иск на компенсацию морального ущерба и за клевету. Дело она выиграет.
– Мы переведём на её счёт положенную сумму. Сегодня.
– Господин Штайнер, в вашем превосходном знании законов я не сомневаюсь ни на секунду, – она сложила руки на груди, – уверена, вы отыщете доносчика и накажете с положенной строгостью.
– Само собой, госпожа Кавендиш.
Урсула повернулась ко мне:
– Через полчаса жду на рабочем месте.
– Спасибо.
Дама покинула спальню.
– Злобная фурия, – глухо пробормотал следователь, когда захлопнулась дверь, – отказали в повышении, и всё никак не успокоится…
– Что, простите?
– Ваш экземпляр протокола, – законник пропустил слова мимо ушей, – ещё раз приношу извинения за причинённые неудобства.
Мужчины в форме проследовали в коридор, следом засеменили студенты. Оставшись в одиночестве, я принялась наводить порядок. Собрала перья из распоротой подушки, застелила кровать. Бельё и одежду скложила в мешок для стирки, вечером закину в машинку. Расчёски и прочие мелочи убрала в тумбочку. Тело бил озноб. Почему так получилось? Облачник едва не сорвал поиски Декларации. Если служба безопасности получит второй донос и задействует зелотов, то я буду разоблачена. И из-за чего? Всего лишь не понравилась мажору!
Ладно, вечером заварю крепкий чай, устроюсь в кресле и тщательно обдумаю события. Советоваться не с кем, решать должна сама.
В лифтовой ожидал Лиам. Склонив голову на бок, смотрел на панель, где менялись цифры этажей.
Послышался мелодичный звон, и открылись створки. Я нажала кнопку последнего этажа, Лоусон дотронулся до номера семьдесят восемь.
– Максимиллиан очень зол, – небрежно произнёс студент, – «блестящая» затея с ножом накрылась медным тазом.
– Нож… я не сомневалась в причастности господина Хартли. А где…
– Улетел из окна вниз, в мёртвую зону.
– Благодарю, правда, – я сжала губы, – должна спросить: зачем ты вмешался? И что просишь взамен?