Собак покусали, уродцы полевые, Стефку бедную пришлось отбивать из клубка этих дряней. Хорошо еще, шерсть у нее густая. Она старается, зубами щелкает, Щелк - тварюшка пополам, щелк - еще одна пополам. Но остальные на нее верхом лезут, лапы грызут, Она вопит. Еле отбили нашу девочку. Потом лапы долго лечили.
У остальных собаков эти мелкие чумики до шкуры тоже добраться не смогли, но и тех за лапы сильно покусали. Правда, не так, как Стефи, собачки-то наши, после первого поражения, в машины позаскакивали и там сидели. Оттуда на мелких террористов лаяли.
Я пока отбивала наши шампуры, эти дряни все мясо с железок постаскивали. Кусок с шампура слетает, так на нем уже пара тройка этих поганцев висит - в воздухе жрут. Короче, веселуха та еще была.
Зверюшки тонко пищат, собаки лают и воют, Роза визжит, Соня матюкается. Мужики вторят, на разных языках. Мат-перемат с воплями стоит над площадкой, какофония дикая. Ребята стреляют из пистолетов, твари своих павших героев тут же с хрустом жрут. Павел палкой в бейсбол играет. Кто-то из охранников дробью палить стал. Близнецы и охрана с остальными отбиваются от мерзопакостников ногами и палками. Эти дряни легкие, от пинков летят далеко, прямо в стаю. Там их же соратники их на клыки принимают и жрут. Писк, визг, мат!
Хорошо, Гиорги, наконец, сообразил, залез в кузов пикапа и вытащил прибор, который кротов отгоняет. Включил его и на землю бросил. Стаю мелкой красной погани практически тут же как ветром сдуло. А-а-а-а-а, не нравится!!!! Уф...
Остались мы победителями на поле битвы, убытки подсчитывать. Настоящая Пиррова победа получилась. Ботинки практически у всех сгрызенные по самую подошву, хорошо, пальцы не обгрызли… По брюкам мамай прошелся, дыры сплошные, нечинябельные. А брюки, между прочим, были из неубиваемого крепкого джинса.
Многих покусали. Да что там многих, всех, кроме Мельниченков. У них робы брезентовые одеты, твари просто до тела не добрались. Но брезент порвали во многих местах.
Укусы не широкие, но глубокие. Всем больно, противно и одновременно смешно просто истерически. Откат накрыл после битвы.
- Слышь, Мельниченко, где робу достал? Мне все штаны порвали, мать их...
- Я их битой, битой, они летят, как мячики, визжат...
- Блин горелый, мне руку искусали! Где зеленка?
- Ребята, собак надо осмотреть и лапы перевязать!
- Соня, солнце мое, ты шикарно ругаешься, я заслушался...
- Мам, ты в порядке?
- Да в порядке я, Роза, ат беседер?
Одновременно все возбужденно галдят, жестикулируют. Розу трясти в отходняке начало, стали ее отпаивать ликером. Водку она пить все равно не может.
Собаки визжат, Стефка стонет и плачет, как человек, у нее лапы сильно покусаны. Не успевает все четыре сразу зализывать, бедная. Пришлось мне к ней в кабину пикапа нашего лезть, чистить ей ранки, антибиотиками да обезболивающим мазать и бинтовать.
Защитница наша, первая кинулась нас от супостатов прикрывать, вот ей больше всего и досталось. Я Стефочке лапы перевязываю, а она поскуливает жалобно и меня облизывает. Такая вот чудная и храбрая собака у нас.
У Стефи еще и уши покусанные оказались. И когда эти твари успели за уши такую крупную собаку покусать?
Правда, еще нам повезло, что никто ничем не заразился и не заболел. Заживало потом долго, у многих шрамы остались, но это все мелочи.
Алеко и говорит:
- Вот теперь понятно, куда крупные животные ушли. Если в долине такая погань водится. А уж если мы попали на сезон миграции этих звериков...
- Это, сынок, видимо, как миграция леммингов или муравьев на Старой земле. Ничего живого после них не остается.
- То-то те травоядные дино дорогу переходили. Смывались. Они тяжелые звери, им на скалы не подняться. А эти мелкие видимо на скалы залезть не могут, вот зверье и пережидало нашествие наверху. А мы вляпались по дури, - Лекс сидит, правую руку зеленкой мажет, шипит потихоньку.
- Да кто знал то? В справочнике о фауне Терры об этих тварях вообще ни слова нет! Ни полслова! - это Гиорги внес ясность в вопрос.
- Ребята, кому-то помочь с перевязками? Оля, Володя, у вас все в порядке? Остальные? Никто не пропал? Посмотрите, все на месте? Собаки тоже? Их осмотрели? - Татьяна Мельниченко беспокоится, ходит, осматривает всех.